Гумбольдт В.0 различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода // Звегинцев В.А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч.1.М., 1960. С.68-86.
Даль В.И. Пословицы русского народа: В 3-х т. Т.1. СПб, 1996.
Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В
4-х т. СПб, 1998.
Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. М., 1949.
Дворецкий И.Х. Древнегреческо-русский словарь: В 2-х т. М., 1958.
Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии (I) // ВЯ. 1997. № 6. С.37-48.
Додонов Б.И. Эмоция как ценность. М., 1978.
Дубинин И.И., Гуслякова Л.Г. Динамика обыденного сознания. М., 1995.
Дубко Е.Л., Титов В.А. Идеал, справедливость, счастье. М., 1989.
Дьяченко Г. Полный церковно-славянский словарь. М., 2000.
Житие и подвиги преподобного Сергия Радонежского. М., 2000.
Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 2000.
Зализняк Анна А. Семантическая деривация в синхронии и диахронии: проект "Каталога семантических переходов" // ВЯ. 2001. № 2. С.13-25.
Ивин А.А. Основания логики оценок. М., 1970.
Иеромонах Роман. Внимая Божьему веленью. Стихи. Духовные песнопения. Мн., 2000.
Камю А. Четвертое письмо к немецкому другу // Вопросы литературы. 1980. № 2. С.179.
Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград-Архангельск. 1996. С.3-16.
Карасик В.И. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики. Волгоград, 1999. С.5-19.
Карасик В.И. Оценочные доминанты в языковой картине мира // Единство системного и функционального анализа языковых единиц. Белгород, 1999а. С.39-40.
Карасик В.И. Этнокультурные типы институционального дискурса // Этнокультурная специфика речевой деятельности. М., 2000. С.37-63.
Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс. Волгоград, 2000а. С.5-20.
Карасик В.И., Шаховский В.И. Об оценочных пресуппозициях // Языковая личность: вербальное поведение. Волгоград, 1998. С.3-13.
Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.
Кессиди Ф.Х. Этические сочинения Аристотеля // Аристотель. Сочинения в 4-х т. Т.4.М., 1983. С.5-37.
Кларин М.В. На путях познания счастья (вступительная статья) // Аргайл М. Психология счастья. М., 1990. С.5-26.
Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. М., 1994.
Книга Жизни: Сводный текст четырех Евангелий на основе современного русского перевода Нового Завета, изданный в сотрудничестве с христианскими церквями СНГ. Мн., 2000.
Кобозева И.Г. "Смысл" и "значение" в "наивной семиотике" // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С.183-186.
Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и в языке. М., 1990.
Косой М.Г. Чувственный компонент в лексическом значении // Актуальные проблемы лингвистики в вузе и в школе. М-Пенза, 1998. С.10-16.
Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Современный русский язык и культурная память // Этнокультурная специфика речевой деятельности. М., 2000. С.23-36.
Кубрякова Е.С. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) // ИАН СЛЯ. 1997. Т.56, № 3. С.22-31.
Кубрякова Е.С. и др. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.
Кузнецов А.М. Когнитология, "антропоцентризм", "языковая картина мира" и проблемы исследования лексической семантики // Этнокультурная специфика речевой деятельности. М., 2000. С.8-22.
Культурные концепты - Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991.
Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // НЗЛ. Вып.23: Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С.12-51.
Лакофф Д., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. С.387-415.
Лейбниц Г.В. Сочинения в 4-х т. Т.З.М., 1984
Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // ИАН СЛЯ. 1993. Т.52, № 1. С.3-9.
Лосев А.Ф. Имя. М., 1997.
Лотман Ю.М. и тартуско-московская семиотическая школа. М., 1994.
Лукин В.А. Концепт истины и слово ИСТИНА в русском языке (Опыт концептуального анализа рационального и иррационального в языке) // ВЯ 1993. № 4. С.63-86.
Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Вып. I. Архангельск, 1997. С.11-35.
Ляхнеэнмяки М. Перевод и интерпретация: о некоторых предположениях и мифологемах // Теоретическая и прикладная лингвистика. Вып.1: Проблемы философии языка и сопоставительной лингвистики. Воронеж, 1999. С.32-45.
Мамардашвили М. Картезианские размышления. М., 1993.
Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. М., 1997.
Маслова В.А. Лингвокультурология. М., 2001.
Мечковская Н.Б. Язык и религия. М., 1998.
Михальчук И.П. Концептуальные модели в семантической реконструкции (индоевропейское понятие "закон") // ИАН СЛЯ. 1997. Т.56, № 4. С.29-39.
Москаленко А.Т., Сержантов В.Ф. Личность как предмет философского познания: Философская теория личности и её психологические и биологические основания. Новосибирск, 1984.
Москвин В.П. Семантическая структура и парадигматические связи полисеманта (на примере слова СУДЬБА). Лексикографический аспект. Волгоград. 1997.
Москвин В.П. Русская метафора. Семантическая, структурная, функциональная классификация. Волгоград: Перемена, 1997.
Неретина С.С. Слово и текст в средневековой культуре. Концептуализм Абеляра. М., 1995.
Нерознак В.П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма // Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков Омск, 1998. С.80-85.
Нешев К. Этика счастья. М., 1982.
Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М., 1988.
Никитина С.Е. Семантический анализ языка науки. М.: Наука, 1987.
Никитина С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С.117-123.
Никитина С.Е. Концепт судьбы в русском народном сознании // Понятие судьбы в контексте разных культур. М., 1994. С.130-142.
Новейший философский словарь. Минск, 1998.
Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.
Обуховский К. Психология влечений человека. М., 1971.
Общество и сознание. М., 1984.
Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1953.
Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1998.
Орешкина М.В. Лингвокультурологические аспекты языковых заимствований // RES LINGUISTICA. Сборник статей. К 60-летию профессора В.П. Нерознака. М., 2000. С.122-130.
Ортега-и-Гассет Х. Две великие метафоры // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990, С.68-81.
Панченко Н.Н. Средства объективации концепта "обман" (на материале английского и русского языков): АКД. Волгоград, 1999.
Пеньковский А.Б. Радость и удовольствие в представлении русского языка // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С.148-155.
Перелыгина Е.М. Катартическая функция текста: АКД. Тверь, 1998.
Петровский А.В., Ярошевский М.Г. Психология. Словарь. М., 1990.
Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956.
ППБЭС - Полный православный богословский энциклопедический словарь: В 2-х т.М., 1992.
Попов Б.Н. Взаимосвязь категорий счастья и смысла жизни. М., 1986.
Попович М.В. Философские вопросы семантики. Киев, 1975.
Потебня А.А. Из лекций по теории словесности. Харьков, 1894.
Почепцов О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира // ВЯ. 1990. № 6.110-122.
Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии: В 2-х т. Т.2.М., 1989.
РСС - Русский семантический словарь (Опыт автоматического построения тезауруса: от понятия к слову).М., 1982.
Скидан О.П. Математический концепт и его категориальная структура // Концепты. Вып.I. Архангельск, 1997. С.36-69.
СПЭ - Словарь по этике / Под ред. И.С. Кона. М., 1983.
СРЯ - Словарь русского языка: В 4-х т.М., 1981.
ССРЯ - Словарь синонимов русского языка: В 2-х т.М., 1971.
ССРЛЯ - Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. М-Л., 1951-1965.
ССРЛЯ - Словарь современного русского литературного языка: В 20 т.М., 1991
СЯП - Словарь языка Пушкина: В 4-х т.М., 1956.
Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М., 2000.
Снитко Т.Н. Предельные понятия в западной и восточной лингвокультурах. Пятигорск, 1999.
Соломоник А. Язык как знаковая система. М., 1992.
Сорокин А. Сущность и явление // Философская энциклопедия. Т.5. М., 1970. С.168-170.
Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. М., 1992.
Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М., 1977.
Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. М., 1998.
Спиноза Б. Этика. М-Л., 1932.
Спиноза Б. Об усовершенствовании разума: Сочинения. Харьков, 1998.
Степанов Ю.С. "Слова", "понятия", "вещи". К новому синтезу в науке о культуре // Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М., 1995. С.5-25.
Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997.
Степанов Ю.С., Проскурин С.Г. Смена "культурных парадигм её внутренние механизмы // Философия языка: в границах и вне границ. Харьков, 1993. С.13-36.
Стернин И.А. Концепт и языковая семантика // Связи языковых единиц в системе и реализации. Когнитивный аспект. Вып.2. Тамбов, 1999. С.69-75.
Супрун В.И. Церковно-славянский текст в современном русском языковом сознании // Художественный текст: проблемы анализа и интерпретации. Волгоград, 1998. С.5-7.
Суродина Н.Р. Лингвокультурологическое поле концепта "пустота" (на материале поэтического языка московских концептуалистов): АКД. Волгоград, 1999.
Тарланов З.К. Язык. Этнос. Время: Очерки по русскому и общему языкознанию. Петрозаводск, 1993.
Татаркевич В. О счастье и совершенстве человека. М., 1981.
Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996.
Толстая С.М. Глаголы судьбы и их корреляты в языке культуры // Понятие судьбы в контексте разных культур. М., 1994. С.143-147.
Толстой Н.И. Этнолингвистика в кругу гуманитарных дисциплин // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М., 1997. С.306-315.
Тондл Д. Проблемы семантики. М., 1975.
Трифонов Ю.В. Повести. М., 1978.
Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М., 1994.
Урынсон Е.В. Языковая картина мира vs обиходные представления (модель восприятия в русском языке) // ВЯ. 1998. № 2. С.3-21.
Успенский В. А.0 вещных коннотациях абстрактных существительных // Семиотика и информатика. Вып.11.М., 1979. С.142-148.
Уфимцева Н.В. Этнос и традиция // RES LINGUISTICA. Сборник статей к 60-летию проф.В.П. Нерознака. М., 2000. С.118-122.
Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка: В 4-х т.М., 1996.
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т.М., 1986.
ФЭ - Философская энциклопедия: В 5-ти томах. М., 1960-1970.
ФЭС - Философский энциклопедический словарь. М., 1983.
ФСРЯ - Фразеологический словарь русского языка. М.: Русский язык, 1986.
Франкл В. Человек в поисках смысла. М., 1990
Фреге Г. Мысль: логическое исследование // Философия, логика, язык.М., 1987. С.18-47.
Фромм Э. Психоанализ и этика. М.: Республика, 1993.
Фрумкина Р.М. "Теории среднего уровня" в современной лингвистике // ВЯ. 1996. № 2. С.55-67.
Хегер К. Ноэма как tertium comparationis при сравнении языков // ВЯ. 1990. № I. С.5-25.
Худяков А.А. Концепт и значение // Языковая личность: культурные концепты, Волгоград, 1996. С.97-103.
Чагин Б.А. Очерк истории этики. М., 1969.
Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике: сходства и различия в методах и целях // ВЯ. 1996. № 2. С.68-78.
Чернейко Л.0. Гештальтная структура абстрактного имени. // ФН. 1995. № 4. С.73-83.
Чернейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М., 1997.
Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2-х т.М., 1999.
Черч А. Введение в математическую логику. М., 1960.
Шанский Н.М., Боброва Т.А. Школьный этимологический словарь русского языка: Происхождение слов. М., 2000.
Шведова Н.Ю. Грамматика современного русского литературного языка.М., 1970.
Швейцер А.Д. Некоторые аспекты проблемы "язык и культура" в освещении зарубежных лингвистов и социологов // Национальный язык и национальная культура. М., 1978. С.143-160.
Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969.
Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность. М., 1992.
Шрамм А.Н. Очерки по семантике качественных прилагательных. Л., 1979.
Шрейдер Ю.А. Этика.М., 1998.
Щедровицкий Г.П. Смысл и значение // Избранные труды. М., 1995. С.545-576.
Языковая личность: культурные концепты. Волгоград-Архангельск. 1996.
Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм; "за" и "против". М., 1975.С. 193-230.
Яковлева Е. С.0 понятии "культурная память" в применении к семантике слова // ВЯ. 1998. № 3. С.43-73.
Bierwish V., Kiefer F. Remarks on definition in natural language // Studies in syntax and semantics. Vol.10. Dortrecht, 1969. P.55-79.
Drever J. The Penguin Dictionary of Psychology. Aylesbury, 1981.
Leherer A. Indeterminacy in semantic description // Glossa. Burnaby, 1970. Vol.4, № 1. P.87-110.
Lexis - Dictionnaire de la langue francaise Lexis. P., 1993.
RML - The Russian Mentality Lexicon. / Ed. by A. Lazari. Katowice, 1995.
Tyler S. The said and unsaid: Mind, meaning and culture. NY-L.: Academic press, 1978.
Wierzbicka A. The Case for Surface Case. Ann Arbor. 1980.
Wierzbicka A. Lexicography and conceptual analysis. Ann Arbor: Karoma, 1985.
Подобные документы
Понятие концепта как многомерного сгустка смысла. Концепт "счастье" - состояние полного удовлетворения и везения. Число единиц, репрезентирующих концепт. Лексема "счастье" и ее значение. Признаки концепта, релевантные для всех языков исследования.
презентация , добавлен 11.06.2014
Изучение концептов в лингвокультуре языка как один из самых успешно развивающихся исследований в лингвистике. Рассмотрение особенностей лингвистической концептуализации "счастья" как чувства и понятия в культуре языка. Сущность понятия "концепт".
курсовая работа , добавлен 21.03.2014
Лингвокультурология как наука. Статус концепта как феномена. Понятие "национальной концептосферы". Базовые характеристики концепта. Лингвокультурологические особенности концептуализации счастья как социокультурной реальности в англоязычной картине мира.
дипломная работа , добавлен 18.03.2014
Варианты определения слова "счастье", его значения и толкования согласно различным словарям русского языка. Примеры высказываний известных писателей, ученых, философов и выдающихся людей об их понимании счастья. Счастье как состояние души человека.
творческая работа , добавлен 07.05.2011
Концепт как основная единица описания языка. Языковое пространство русского концепта "мать" на материале этимологических, толковых и словообразовательных словарей. Особенности семантического пространства и синтаксические организация концепта "мать".
курсовая работа , добавлен 05.08.2010
Понятие "концепт" в современной науке языка. Структура концепта и его классификации. Концепт "труд" в русской и английской лингвокультурах. Концептуализация мира и проявление менталитета языковой личности в паремиях русского и английского языков.
дипломная работа , добавлен 29.06.2012
Понятия культуры, языка, этноса, их неразрывная связь с лингвистикой. Концепт как ментальная единица концептуального пространства и информационной базы человека. Основные подходы в лингвистическом исследовании концепта как языковой картины мира.
статья , добавлен 04.12.2015
Предмет, задачи и понятия лингвокультурологии. Язык как лингвокультурный концепт, его связь с другими концептами. Образность языка в научном дискурсе. Концепт "язык" в русской и английской лингвокультурах: понятийная, образная и значимостная составляющие.
диссертация , добавлен 25.10.2013
Картина мира и ее реализации в языке. Концепт как единица описания языка. Методы изучения концептов. Семантическое пространство русского концепта "любовь" (на материале этимологических, исторических, толковых словарей). Этимологический анализ концепта.
курсовая работа , добавлен 27.07.2010
Проблемы и задачи когнитивной лингвистики, концепт как ее базовое понятие. Реализация концепта в словесном знаке и в языке в целом. Ядро концепта как совокупная языковая и речевая семантика слов. Варианты когнитивистики, концепты в сознании человека.
С целью определить возможные сочетания тех или иных слов, необходимо изучить данные словарей сочетаемости. В таких словарях излагается «особый аспект системной характеристики значений слов», иными словами синтагматический аспект, который применяется в описании синтаксической и лексической сочетаемостях (Козырев В.А. «Вселенная в алфавитном порядке: Очерки о словарях русского языка»).
При сопоставлении английских слов «happy», «happiness»и русских «счастливый» и «счастье» следует отметить весьма существенные различия, что, в свою очередь, вызывает основания задуматься о справедливости их эквивалентности. Как уже упоминалось ранее, А. Вежбицкая определяет слово «happy»в английском языке как повседневное слово, а слово «happiness»приобретает значение эмоции, «которая ассоциируется с настоящей улыбкой». Также слово «happiness» относится к эмоциям, обладающими какими-либо универсальными особенностями мимики, если опираться на мнение сторонников теории «базовых эмоций».
Носители русского языка относят слово «счастье» к категории «высокого, возвышенного», что придает данному слову дополнительную эмоциональную окраску. Как следствие, образуются две тенденции в употреблении этого слова, которые противостоят друг другу и соответствуют двум крайностям так называемой «русской души».Первая крайность опирается на антигедонизм, аскетизм и своего рода стыдливость, которую иногда приписывали идеологии большевиков, хотя, очевидно, что эта черта характера имеет куда древние корни. Именно выше перечисленные качества препятствуют произнесению или употреблению таких «высоких» слов, что относит слова, подобные «счастью», к ряду почти непроизносимых (своего рода эвфемизмов). Вторая, противоположная вышеизложенной, тенденция основывается на другой черте русского характера - желании вывернуть свою душу наизнанку, так сказать «поговорить по душам, о главном».Эта национальная особенность приводит к тому, что несмотря на существование первой тенденции, слово «счастье» тем не менее довольно часто встречается в дискуссиях и весьма широко используется представителями русского языка.
Также ранее уже упоминалось о том, что в русском языке слово «счастье» относить к ряду «базовых эмоций» будет, по меньшей мере, неверно. Мы редко подразумеваем его в своей речи как какое-нибудь чувство, обычно под счастьем мы пониманием какое-либо положительное отклонение состояния человека от нормы, часто недостижимое. Именно поэтому понятие «счастье» ставят в один ряд со «смыслом жизни» и прочими фундаментальными понятиями (Апресян В.Ю. «Метафора в семантическом представлении эмоций»).
Однако англоговорящие представители человечества имеют собственное представление об этом явлении: они представляют счастье, как соответствующее норме эмоционально-благополучное состояние человека.
Будет интересно отметить, что равно как русское слово «счастье» не эквивалентно английскому слову «happy», так и русское «наслаждение» не соответствует слову «enjoy» в английском языке. В связи с этим будет уместно привести некоторые рассуждения С. Кружкова, который очень риторично объясняет и указывает на место «наслаждения» в сознании русского народа. Например, когда официант в Америке подает блюдо, он говорит: «Enjoyyourmeal» (наслаждайтесь вашей едой) или «Enjoy» (наслаждайтесь). Однако, слово «наслаждайтесь» в сознании русского человека вызывает слишком много ассоциаций, рождает бурю чувств, которую будет, грубо говоря, неуместно употреблять относительно приема пищи.
Несомненно, при изучении данного концепта необходимо учитывать тот факт, что национальное сознание и мировоззрение людей из разных стран существенно влияют на их субъективное ощущение счастья и удовлетворенность жизнью. Заостряя внимание на особенностях российских традиций и российского менталитета, можно заметить некую присущую русскому человеку доброжелательную тональность по отношению к несчастливым людям и несчастью в целом:
«Бояться несчастья - счастья не видать»;
«Беда вымучит, беда и выучит».
Приведенные здесь пословицы, как заложено в их основе, объединяют в себе весь тот жизненный опыт народа, который за свою многовековую историю много пережил и научился снисходительно, как-то по-доброму и достойно относится даже к такому темному понятию, как «несчастье».
Чтобы как можно глубже проникнуть в понимание концепта «счастье» следует сформулировать и привестимодель, которая отражала бы совокупность знаний об указанной категории и ее структуру. В связи с этим необходимо построить мыслительную или когнитивную модель. Опираясь на мнение Белявской Е.Г., можно установить, что когнитивная модель относится к глубинным структурам мышления, она является своего рода основой языковой интуиции и не осознается полностью носителями языка.
Когнитивную модель обычно делят на три уровня:
1. уровень гештальной репрезентации, иными словами это то, как понимается концепт «счастье». На этом уровне, изучая концепт, необходимо «выявить концептуальные схемы, которые отражают мифопоэтическую модель мира»(Белявская Е.Г. «Семантическая структура слова в номинативном и коммуникативном аспектах»);
2. уровень концептуального поля, когда образная модель концепта помогает усвоить систему знаний и представлений, которые характерны для того или иного мировосприятия способствует уяснению системы знаний и представлений, сложившейся в национальном мировосприятии;
3. уровень семантических обобщений, на данном уровне необходимо определить свойственные какому-либо определенному языку семантические обобщения.
Понимание счастья и само понятие очень важны в процессе познания, в жизни индивида им отведена большая роль, и именно поэтому нужно постоянно углубляться в саму сущность счастья.
В словаре С.И.Ожегова и Н.Ю. Шведовойможно найти следующие определения счастья:
1) «это чувство и состояние полного, высшего удовлетворения»;
2) «успех, удача» (Ожегов С.И. «Толковый словарь русского языка).
Среди примеров, в которых более актуальным окажется первое значение, можно назвать следующие: творчество, любовь, семья, общение с людьми, дети, природа, успех, покой, отсутствие неприятностей и прочие. Основным условием здесь окажется состояние полного удовлетворения и пробуждение эмоций.
В русских поговорках мы можем встретить противоречия, касающиеся денег и прочих материальных благ, т.к. в каких-то примерах они являются одним из составляющих компонентов счастья, а в других не считаются необходимыми, например:
«Счастье не в деньгах».
Второе значение слова, заключающееся в успехе и удаче, очень часто встречается во фразеологических единицах, которые включают в себя такие фразы, как: на счастье, по счастью, к счастью, мое (его, наше и т.п.) счастье:
«На счастье, в один из этих дней поехал в Москву Алеша» (Н.Гершензон-Чегодаева).
Помимо концептуальных признаков, выделенных Ожеговым и Шведовой, А.Р. Залялеева указывает нижеследующие:
1. Честь: «Быть с ним рядом воспринималось как величайшее счастье, как честь, получив которую, мы чувствуем себя в неоплатном долгу» (В.Бережков).
2. Смерть: «Она считала, что смерть не есть абсолютное зло, что сплошь и рядом - это благо и даже счастье»(Г.Щербакова).
3. Благополучие: «Отдельное жилище, уют, созданный своими руками,- это ли не счастье!»(В.Астафьев).
4. Труд: «Из тех, что сгнили в эти годы бесследно, сколько бы с радостью, как великое избавление, как счастье, приняли бы на себя во имя родины любой, и тяжкий, и смертный, труд!»(Г.Бакланов).
5. Сам человек: если взять пример из Библии, то явление Иисуса Христа олицетворяло счастье, или другой, более приземленный пример - только что рожденный ребенок сам по себе является счастьем для своих родителей (Залялеева А.Р. «Концепт "счастье" в современном русском языке»).
В различных произведениях и речевых актах счастье воспринимается и как мгновенное явление, и как длительный процесс:
«Счастье оно переживается, как мгновенье, страдание же - как бесконечное время»(Е.Маркова).
Кроме уже упомянутых примеров можно отметить, что счастье зачастую соотносят с каким-то определенным периодом жизни. В большинстве случаев это детство и юношество, но иногда можно также встретить понимание счастья как спокойной старости. Также можно выделить счастье для некоторой группы людей или же отдельного определенного человека.
«Это его, коршуновское, счастье - приобрести в нолике Нолика»(Г.Щербакова).
Как уже упоминалось ранее, счастьем можно назвать непосредственно его источник, будь то ребенок или любимый человек:
«Счастье мое, ты все для меня».
В отличие от русского языка, слову «happy»невозможно сопоставить подобные значения, они не уложатся в сознании англоговорящего человека так легко.
Иногда авторы в своих произведениях описывают счастье как совокупность наиболее существенных и важных ценностей для героя в процессе его становления. В качестве примера можно привести поэтапное определение счастья, которое дал Б. Можаев:
«Когда был маленьким, думал: счастье - это большой дом с хорошим садом, как у попа Василия, откуда пахнет летом сиренью да яблоками, а зимой блинами. Стал подрастать, думал: счастье - это жениться на Дуняшке. Если счастье в труде - Фомич счастливый человек…».
Часто можно встретить такое явление в литературе русского народа, как уподобление счастья (или других эмоций) какой-то неопределенной жидкости, которая буквально переполняет человека изнутри, он погружается в счастье, он опьянен ею и жаждет этого:
«Девица юная не знала,
Живого счастияполна,
Что так доверчиво она
Одной отравой в нем дышала» (Баратынский).
«Я ехала домой, душа была полна
Неясным для самой, каким-то новым счастьем»(Пуаре).
Реже, чем вышеприведенный пример, но все же встречается сравнение счастья с воздухом, которым можно наполнить легкие или быть овеянным:
«Когда б я мог дохнуть ей в душу
Весенним счастьем в зимний день!»(А. Блок).
Ранее в данной работе упоминалось, что счастье понимается в разных своих обличиях, поэтому нет ничего удивительного в том, что русские поэты олицетворяют счастье, позволяя жить собственной жизнью. Есть много примеров, где счастье (где-то) живет, просыпается, с ним можно поспорить, за него можно выйти замуж, или же счастье обольщает, обманывает:
«Страж любви -Судьба-мздоимец
Счастье пестует не век…»(С.Есенин).
«Ужель живут еще страданья,
И счастье может унести?»(А.Блок).
«Глупое сердце, не бейся!
Все мы обмануты счастьем» (С.Есенин).
Иногда применительно к счастью употребляют ботанические или зооморфные метафоры (Воркачев С. Г. «Концепт счастья: понятийный и образный компоненты»):
«Так порхай наша, други, младость
По светлым счастия цветам…» (Тютчев).
«С тех пор у нас неуряды.
Скатилась со счастья вожжа…»(С.Есенин).
Другие примеры доказывают, что счастье также сопоставляли огню или свету, который брезжит, светится, обжигает:
«Не век, не час плывет моллюск,
Свеченьем счастья томимый…» (Пастернак).
«Довольно мне нестись душою
К её небесным высотам,
Где счастье брежжит нам порою,
но предназначено не нам…»(А.Блок).
Также изредка можно встретить сравнение счастья с мечтой или сном, сосудом, который можно разбить, закрытой дверью, призраку, строению или деньгам:
«Мы кузнецы, и дух наш молод,
Куем мы к счастию ключи…» (Шкулев).
«Коротким сном огня и счастья
Все чувства преображены…»(Пастернак).
«Он долго по свету за счастьем бродил
Но счастье, как тень, убегало…» (А.Жуковский).
«Я счастье разбил с торжеством святотатца…» (Гумилев).
«О счастии с младенчества тоскуя,
Все счастьем беден я…» (Баратынский).
«На развалинах счастья нашего
Город встанет: мужей и жен…» (Цветаева).
Не редко также можно встретить метафорические высказывания, сравнивающие счастье с каким-либо определенным цветом или же сладостью:
«Где ты закатилось, счастье золотое?»(Бунин).
«Сердце остыло, и выцвели очи…
Синее счастье! Лунные ночи!»(С.Есенин).
«Но сладкое счастье не дважды цветет»(А.Жуковский).
Изучение предметных (вещных) коннотаций имени концепта «счастье» в произведениях писателей помогло понять, что большинство этих коннотаций не являются специфическими именно для этого концепта: они вызывают также ассоциации с концептами иных эмоций, в том числе и отрицательных.
В данной работе концепт «счастье» был рассмотрен в большинстве своем в произведениях и фразеологических единицах, однако, очевидно, что даже единожды промелькнув в каком-либо произведении, новое значение и осознание счастья мгновенно обосновывается в сознании народа, придавая концепту глубину и более точное понимание.
· Существует огромная эмоциональная пропасть между концептом «счастье» в английском и русском языках.
· Разница восприятия одного и того же понятия во многом зависит от культуры того или иного народа и его мировоззрения.
· Русский человек возносит счастье до уровня наивысшего блаженства или духовного блага.
· Носители английского языка считают понятие «счастье» обыденным.
· Понятие счастья в русской лингвокультуре весьма многогранное и разностороннее. К примеру, из примеров литературы мы узнаем, что счастье можно поделить, найти, потерять, оно может искушать и опьянять.
· В английском понятие «счастье»обладает куда меньшей смысловой нагрузкой и, соответственно, имеет меньшим количеством значений.
· Обретая новые оттенки значения в произведениях литературы, счастье постепенно начинает обретать глубину и многогранность и в коммуникации между людьми.
Среди составляющих «английского счастья» можно назвать богатство, успех, общественную значимость личности, здоровье, домашний уют, любовь. Большое значение имеет внешнее проявление счастья: внешний вид счастливого, его общественное и материальное положение. В этом заключается отличие в понимании счастья англичанами от понимания русскими, которое в основном сводится к гармонии с собой и окружающими, душевному равновесию, спокойствию – чувствам, формирование которых происходило, безусловно, под влиянием буддийского мировосприятия. «Английское счастье» конкретно, материализовано: соотносится с определенным событием (рождение ребенка, обеденный перерыв, скидки, Рождество, день рождения). Счастливый человек персонифицируется вполне определенно: король, родители новорожденного, дурачок и др. «Английское счастье» ассоциируется со сладким и пивом (have one"s cake baked- букв, есть румяный пирог = «иметь средства, состояние, жить в достатке»; cakes and ale - букв, пироги и пиво = «беззаботная жизнь»; like a kid in a candy store; like a child in a sweet shop - букв, словно ребенок в кондитерской, = «оказаться в самой благоприятной обстановке, ни в чем себе не отказывать»).
Для определения этимологических характеристик концепта «happiness/ счастье»» нами были проанализированы данные этимологических словарей. Они позволяют заключить, что этимологически номинант концепта «счастье» существительное happiness восходит к существительному hap «случай», «удача», которое, по данным «Cassell"s concise English dictionary» и «A concise etymological dictionary of the English language», имеет скандинавское происхождение. В толковании дальнейшего бытования данной лексемы в английском языке рассмотренные словари в целом единодушны: прилагательное happy «счастливый» и существительное happiness «счастье» образовались суффиксальным способом в среднеанглийский период. На важность концепта для сознания англичан указывают дериваты: happen, happy, haply, happily; haphazard, hapless, unhappy, perhaps, mishap, happily, happiness.
Дериваты, имеющие в структуре своего значения общую сему «случай», «удача», приобретали производные значения на основе метонимии. При этом среди значений имеются ограниченные в употреблении как стилистически, так и с точки зрения исторической перспективы.
Этимологическое описание, отправляющее к социокультурным предпосылкам формирования ценностного отношения к счастью, установило, что «английское счастье» представляет человека неагентивным по отношению к собственной судьбе. Английское «happiness» характеризуется пассивностью и отстраненностью, что прослеживается в этимологии номинанта концепта лексеме hap и актуализатора luck.
Фразеологические средства актуализации исследуемого концепта отражают морально-нравственные нормы и поведенческие ориентиры английского этноса и играют важную роль в выявлении национально-культурной специфики языкового выражения этого фрагмента картины мира. В основу метафоризации положены народные представления о счастье и ассоциации различных жизненных ситуаций с судьбой человека. Прослеживается очевидная связь счастья с судьбой: английский счастливчик рождается под счастливой звездой, в рубашке, с серебряной ложкой во рту. Очевидна тендерная однозначность «английского счастья»: покровительница счастья имеет женский облик. С олицетворением счастья, судьбы с женским образом связаны антропоморфные признаки «английского счастья», которые передаются глаголами: favour «быть благосклонным», find «находить», keep «держать, хранить», seek «искать, добиваться», make «делать, выполнять, совершать», а также с тем, что есть дитя, любимец, баловень (child, darling) счастья/судьбы.
Древние англичане, как и многие народы, верили, что расположение небесных светил влияет на судьбу человека, а особенные, счастливые люди рождаются под счастливой звездой (be born under a lucky star), за что они должны благодарить свою счастливую звезду, судьбу, благословлять ее (bless, thank one"s stars, thank one"s lucky stars). Во фразеологизмах концептосферы «счастье» присутствуют лексемы cloud «облака» (on cloud nine «на седьмом небе (от счастья)», moon «луна», sun «солнце», star(s) «звезда(ы)».
Англичане считают, что рай существует на земле (heaven on earth). Счастливого человека они сравнивают с попавшим на седьмое небо (in the seventh heaven, over the moon), где он испытывает высшее блаженство, или с находящимся на верху блаженства (be or sit on top of the world).
По поверью англичан, удача о себе может возвестить ударом колокола (stroke of luck). У англичанина может быть целая полоса удач, счастья, успеха (a run of luck). Кому-то может достаться хорошая судьба, удача, хороший «кусок» (good luck), а кому-то может достаться лишь «кусочек» (piece of luck) счастья, удачи, что зависит от уготованной каждому судьбы, как образно говорят англичане, госпожи удачи, the smile of fortune – улыбки фортуны.
Согласно народному миропониманию, каждый является архитектором своего счастья (the architect of one"s own fortunes), может попытаться получить свою долю счастья (try one"s fortune (one"s luck); каждому хоть раз постучится счастье в дверь (fortune knocks once at least at every man"s gate). Однако трудно найти счастье и легко его потерять (fortune is easily found, but hard to be kept). Англичане считают, что счастье улыбается тому, кто умеет им хорошо воспользоваться (fortune is good to him who knows to make good use of her). Народное сознание утверждает, что и у дураков есть счастье (fools have fortune). Однако их счастье призрачно, нереально, фантастично (fool"sparadise), что, вероятно, отражает многовековые народные наблюдения.
Счастья англичане, как и другие народы, жаждут, его желают всем, (wish smb. joy, joy go with you «пусть радость будет вашим спутником»), считая, что этого желает бог (God give you joy «Бог дарит вам радость»). Согласно их жизненной философии, можно получить удовольствие, счастье от чего-нибудь (find enjoyment in), а разделенная радость приятна вдвойне (joys shared with others are more enjoyed). Счастье бывает неожиданным (luck in a bag), оно может привалить (play (in or to) big luck), счастливым бывает и нищий (lucky bargee, beggar, devil, dog, rascal). Англичанин может быть удачливым (be in luck), ему может везти (good luck), он может быть несчастливым в любви, но счастливым в игре (unlucky in love, lucky at play), он может полагаться на удачу, свое счастье (ride one"s luck), ему может не повезти, тогда англичане скажут: «Just my luck!». Есть у англичан примета, возникшая благодаря классику английской литературы В.Шекспиру, согласно которой there is luck in odd numbers - нечётные числа приносят удачу.
«Английское счастье» ассоциируется с богатством: make a fortune «составить состояние, разбогатеть»; he dances well to whom fortune pipes «кому счастье служит, тот ни о чём не тужит»; high living «жизнь на широкую ногу»; swim in luxury «утопать в роскоши»; be flush of money, be made of money, have money to burn или wallow in money; stink of or with money roll in money (in riches) «загребать деньги лопатой, купаться в золоте; денег куры не клюют»; laugh all the way to the bank, cry all the way to the bank «загребать, зашибать большие деньги с лёгкостью, шутя». Однако, согласно распространенному в Англии суеверию, счастье приносит и погнутый шестипенсовик (crooked sixpence), а влиятельный друг дороже денег (a friend in court is better than a penny in purse).
Счастье англичанина ассоциируется со здоровьем: (as) fresh as a daisy «свеж как ромашка, маргаритка», be (look) red (rosy) about the (as a rose or as a paint) «как роза, картинка»; be in health (in good health) «быть здоровым»; good health is above wealth (health is better than wealth) «лучше быть здоровым, чем богатым». Оно приходит к смелым (fortune favours the bold (or the brave) «смелому всегда удача»).
«Английское счастье» (любовь) заключено в детях (he knows not what love is that has no children «у кого нет детей не знает, что такое любовь»), оно порождает ответное чувство (love is the mother of love, love is the reward of love, love should not be all on one side «любовь должна быть взаимной»).
Амбивалентность отношения англичан к любви прослеживается в выражениях: love affair «любовная интрига, любовное похождение», Lovelace (первоначально имя собственное, ставшее нарицательным «ловелас, волокита», по имени героя романа Ричардсона «Кларисса Харлоу»). Трудолюбивые англичане утверждают: early to bed and early to rise makes a man healthy, wealthy and wise «кто рано ложится и рано встаёт, здоровье, богатство и ум наживёт»; the early bird catches the worm (it"s the early bird that catches the worm) «кто рано встаёт, того удача ждёт».
Активный, деятельный характер англичан проявляется и в том, что они связывают свое счастье с карьерой (climb up the ladder «подниматься, карабкаться по служебной лестнице»; the right man in the right place «нужный человек в нужном месте»; make one"s mark; carve out a career for oneself «делать карьеру»; ценят тех, кто имеет прекрасные перспективы (have a great future); добивается своей цели (bring one"s mind to pass, fulfill, have or obtain one"s mind). Народное сознание одобряет тех, кто, приложив силы, достиг вершины славы, у которых весь миру ног (have the world at one"s feet «иметь блестящий успех, покорить весь мир, завоевать всеобщее признание»; at the zenith of one"s fame (powers) «в зените славы (в расцвете сил)». Следовательно, не только тихое семейное счастье, но и общественное признание входит в ряд ценностей английского этноса.
Большое место англичане отводят внешнему виду: (as) merry as a cricket букв, «весел как сверчок», as a marriage-bell «как свадебный колокольчик», as a maids «как молодая девушка», be all smiles «расплывшийся в улыбке», brighteyed and bushy-tailed- букв, глаза сверкают и хвост веером «полный энергии, бодрый, жизнерадостный»; sunny side up «бодрый, жизнерадостный». Чрезвычайно высоко ценят англичане, для которых «мой дом - моя крепость», и душевное спокойствие (peace of mind, an easy mind), мир и спокойствие (peace and quiet (quietness).
Сладости отождествляют собой «английское счастье». Обетованная страна счастья ассоциируется с землей, изобилующей молоком и медом (the land flowing with milk and honey); вишней (life is a bowl of cherries «жизнь как полная чаша с вишней»), жизнью лорда, принца (like a lord or like a prince). Однако жизненный опыт англичан подсказывает: he knows best what good is that has endured evil «не испытав несчастья, не узнать счастья».
Есть у англичан символы счастья (mark with a white stone «отмеченный белым камнем»), есть счастливое, золотое время, период (red-letter day, golden hours, golden time, have the time of one"s life, a happy medium), счастливое место (easy street), которое может концентрироваться в определенной части тела (a corner in somebody"s heart «уголок сердца»). Анализ показал, что национально-региональный компонент в осмыслении анализируемого концепта проявляется в том, что в образных средствах отражается жизненная философия английского этноса, его понимание жизненных смыслов, приоритетов важнейших ценностей, присутствуют артефакты английского быта.
·В английском понятие «счастье» обладает куда меньшей смысловой нагрузкой и, соответственно, имеет меньшим количеством значений.
·Обретая новые оттенки значения в произведениях литературы, счастье постепенно начинает обретать глубину и многогранность и в коммуникации между людьми.
Заключение
Лингвокультурология - это самостоятельное направление в лингвистике, сформировавшееся в 90-е годы XX века и изучающее взаимосвязь культуры и языка.
Данная отрасль знания формирует собственный понятийно-терминологический аппарат, сочетающий в себе ее культурологические и лингвистические истоки. Фундаментом подобного аппарата может послужить перспективное и активно совершенствующееся в настоящее время понятие концепта.
Концепт - это то, как мы понимаем то или иное понятие. Самый оживленный интерес в аспекте изучения представляют концепты, которые занимают важное место в жизни и культуре народа.
Тем не менее, трудности исследования каких-то отдельных концептов в лингвистике нашего времени оказались весьма сложными, поэтому, как следствие, изучение концептов требует беспрестанного и более глубокого погружения в саму их сущность.
В данной дипломной работе был проведен анализ значения «счастья» в культурах русского и англоговорящих народов. Сопоставление лингвистической составляющей концепта «счастье» в русском языке и «happy» в английском позволило определить особенности понимания и употребления, а также значение понятия «счастье» в жизни общества.
Как результат проведенной работы, следует сделать вывод, что понятие «счастье», безусловно, для обеих культур очень важно.
Вследствие рассмотрения в настоящей работе значения данного слова, не сложно выделить нижеследующие особенности его существования в русском и английском языках:
Русское «счастье» не является повседневным словом и не относится к числу «базовых эмоций» в русском языке;
Русское счастье принадлежит к «высокому»понятию и обладает сильным эмоциональным зарядом, т.к. является следствием его двойственного употребления, свойственного крайностям «русской души»;
В английском языке слово «счастье» обладает рядом синонимов, широко употребляемых как в разговорной речи, так и в художественных произведениях;
Счастье в английском языке обладает более повседневным значением.
Использованная литература
1) Лагаева, Д.Д. Лингвокультурный концепт "счастье" в калмыцком и английском языках: автореферат дис. ... кандидата филологических наук: 10.02.22 / Лагаева Делгира Дорджиевна; [Место защиты: Калмыц. гос. ун-т]. - Элиста, 2009. - 22 с.
2) Апресян Ю.Д., Апресян В.Ю., Метафора в лексикографическом представлении эмоций // Вопросы языкознания. 1993. № 3. С. 27-35
3) Белявская Е.Г. Семантическая структура слова в номинативном и коммуникативном аспектах (когнитивные основания формирования и функционирования семантической структуры слова). М., 1992
4) Варкачев С.Г. "Методологические основания лингвоконцептологии. //Теоретическая и прикладная лингвистика". Воронеж, 2002.
5) Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов/Пер. с англ. А.Д.Шмелёва. - М.: Языки славянской культуры, 2001.
6) Верещагин Е.М. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного - М., Русский язык, 1990.
7) Воркачев С. Г. "Концепт счастья: понятийный и образный компоненты" М.: - 2001.
8) Воробьев В. В. "Лингвокультурология." М., издательство "Просвящение"1997.
9) Гачев Т.Д. "Национальные образы мира. Космо-Психо- Логос". М.: издательство "Владос", 1999.
10) Гумбольдт В. фон. "О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества" Избранные труды по языкознанию. - М.; 1989.
11) Залялеева А.Р. "Концепт "счастье" в современном русском языке" Изд-во Казан.ун-та, 2004.
12) Зусман В.Г. "Концепт в системе гуманитарного знания: Понятие и концепт" // Вопросы литературы. - № 2, 2003.
13) Козырев В.А., Черняк В.Д. Вселенная в алфавитном порядке: Очерки о словарях русского языка. СПб., 2000.
14) Лихачев Д.С. "Концептосфера русского языка", М.: "Русская словесность", 1997.
15) Людмила Грузберг "Филолог" №1,2002.
16) Ляпин С. Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Вып. I. Архангельск, 1997
17) Маслова В. А. "Лингвокультурология." М., издательство "Высшее образование"2001.
18) Тазетдинова Р.Р. "Языковой концепт как базовый термин лингвокультурологии". Уфа, 2001.
19) Тер-Минасова С.Г. "Язык и межкультурная коммуникация. Учебное пособие" М.; Издательство " Слово", 2000.
20) С. Есенин "Избранные стихотворения" Издательство "Просвящение" 1996.
21) S. Sheldon "Brokingglass" М.: "Иностранная литература"М.:2005.
22) Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азбуковник,1998.
23) Степанов Ю.С. "Константы: Словарь русской культуры" - М, Академический проект, 2001.
24) Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997.
25) Cambridge International Dictionary of English, 1995
26) Oxford Advanced Learners Dictionary of Currant English, A.S.Hornby, 1974.
27) Апресян 1979 Англорусский синонимический словарь / Ю. Д. Апресян, В. В. Ботякова, Т. Э.
29) Воркачев 2002а Воркачев С. Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа. Краснодар, 2002а.
30) Зализняк 2001 Зализняк Анна А. Семантическая деривация в синхронии и диахронии:
31) Карасик 1996 Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. ВолгоградАрхангельск, 1996. С. 3–16.
32) Лотман 1994 Лотман Ю. М. и тартускомосковская семиотическая школа. М., 1994.
33) Ляпин 1997 Ляпин С. Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Научные труды Центроконцепта. Вып. 1. Архангельск, 1997. С. 11–35.
34) Маковский 1999 Маковский М. М. Историкоэтимологический словарь английского языка. М.: 1999.
35) Москвин 2000 Москвин В. П. Н. Ф. Алефиренко. Спорные проблемы семантики. Рецензия //Вопросы языкознания. 2000. № 6. С. 137–140.
36) Никитина 1991 Никитина С. Е. О концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. С. 117–123.
37) AH 1992 (The) American Heritage Dictionary of English Language. Houghton Mifflin Company, 1992. Electronic version. (электронная версия).
38) C 2000 Сollins English Dictionary and Thesaurus. Aylesbury: HarperCollins Publishers, 2000.
39) NSD 1963 New Standard Dictionary of the English Language. NY: Funk & Wagnalls, 1963
40) WNU 1972 Webster’s New Universal Unabridged Dictionary. NY: Simon & Schuster, 1972.
В.И. Шаховский в конце ХХ века заявил о самостоятельной отрасли лингвистики – эмотиологии (термин В.И. Шаховского), которая позволила вывести категорию эмотивности на новый уровень теоретического осмысления. Созданное им учение об эмотивности языкового кода позволяет с новых позиций взглянуть на давно известные лингвистам явления. Например, встает чисто когнитивная задача – выявить, в какой степени прямо и точно язык отражает наши чувства, насколько выразительный потенциал языка вообще способен отразить наше эмоциональное состояние.
Что же такое эмоциональные концепты? Для того чтобы понять их сущность, нужно разграничить термины «эмоциональность» и «эмотивность». Впервые эти сущности разграничил еще Ш. Балли, а в отечественной лингвистике Б.А. Ларин (1974) и В.И. Шаховский (1983). Мы понимаем эмоциональность как психологическую характеристику личности, состояние и уровень развития ее эмоциональной сферы. Эмотивность же – это лингвистическая характеристика слова, предложения, способная произвести эмоциогенный эффект, вызвать у языковой личности соответствующие эмоции.
Сущность эмоциональных концептов невозможно понять без привлечения психологических знаний о личности и ее эмоциональной сфере. Этой проблеме посвящена большая работа К. Вилюнас «Психология эмоциональных явлений» (МГУ, 1976).
Язык – это не только орудие культуры, но и орудие эмоций. Эмоции являются специфической формой человеческого отношения к миру, лингвистов же интересует их языковая интерпретация. Мысли и эмоции сливаются в процессе коммуникативной деятельности, причем эмоции могут даже превалировать. Каждая языковая личность, независимо от культурных различий, переживает одни и те же базовые эмоции, и это роднит людей различных культур. Но варьирование и интенсивность базовых эмоций у разных народов различна, что делает каждого человека уникальным.
В разное время у русского человека преобладали различные базовые эмоции: в 20-е годы – эмоции энтузиазма, радости, надежды; в период Отечественной войны – патриотизм, гордость, воодушевление; в 70-е годы – разочарование, неверие, в 90-е – главенствуют позитивные эмоциональные концепты («гласность», «перестройка»), на рубеже веков – взрыв негативной эмотивной лексики (коммуняки, демокрады, разгул демократии и др., которые настолько важны для русской культуры, что превратились из понятий в концепты).
Рассмотрим ключевые (базовые) эмоциональные концепты счастье и радость. Хотя сам В.И. Шаховский не считает названия чувств и эмоций эмотивными словами, очевидно, что их семантика и поведение в тексте также являются ключом к пониманию сущности эмотивного кода языка.
СЧАСТЬЕ. Согласно четырехтомному академическому толковому словарю, это «состояние высшей удовлетворенности жизнью» – Человек создан для счастья (Короленко); «успех, удача» – Счастье в игре; «хорошо, удачно» – Счастье, что мы вместе (Словарь, 1984, т. 4, с. 320).
С точки зрения этимологии, это общеславянское слово, обозначающее того, кто остался с частью, с добычей.
Анализ данных значений, а также значений этого слова, представленных в других словарях, дает основание заключить, что счастье русскими понимается как везение, когда удачно складываются различные жизненные обстоятельства. Такое счастье-везенье – это сфера бытовая: счастливый случай, без счастья и в лес по грибы не ходи и др.
Счастье бывает прочным и продолжительным – бесконечное счастье, вечное счастье, долговечное счастье и т. д.; может быть недолгим и непродолжительным – быстротекущее счастье, короткое счастье, зыбкое счастье, мимолетное счастье, ненадежное счастье и под.; счастье может быть неожиданным и незаслуженным – нечаянное счастье, призрачное счастье, прихотливое счастье, хрупкое счастье, шаткое счастье; оно может быть полным, глубоким, буйным – безмерное счастье, безудержное счастье, безумное счастье, беспутное счастье, всесильное счастье, бурное счастье, неистовое счастье и т. д.; счастье бывает также «низким», бытовым и высоким – ничтожное счастье, обывательское счастье, трепетное счастье, подлинное счастье и под.
Приведенные примеры показывают, что часто счастье не зависит от личных усилий и заслуг человека: Счастье придет и на печи найдет; Дураку везде счастье; Счастье с несчастьем смешалось – ничего не осталось; Счастье – вольная пташка: где захотела, там и села. Но есть примеры, которые демонстрируют важность счастья вкупе с другими качествами человека, чертами его характера – Счастье без ума – дырявая сума (что найдешь – и то потеряешь).
В целом счастье русский человек оценивает не очень высоко, понимая его капризность, быстротечность: Счастье что волк: обманет да в лес уйдет; Счастью не верь, а беды не пугайся.
Как считает А.Д. Шмелев, счастье – это «когда человеку так хорошо, что он не испытывает дискомфорта из-за каких-то неудовлетворенных желаний» [Шмелев, 2003: 317].
РАДОСТЬ. И как концепт, и как именование чувства радость плохо описана в русской и в мировой культуре [Степанов, 1997: 304]. По замечанию Г. Честертона, – это «неуловимая материя».
Радость, согласно четырехтомному словарю русского языка – «чувство удовольствия, удовлетворения» – пьянящая радость, светлая радость; «то, что доставляет радость» – Была у меня радость: любил меня хороший человек [Словарь, 1983: 581].
С точки зрения Д.Н. Ушакова, это – «чувство удовольствия, внутреннего удовлетворения, веселое настроение» (Толковый… т. 3). Сходные толкования даны и в других толковых словарях – С.И. Ожегова, 17-томном академическом. Их анализ позволяет заключить, что у чувства радости два основых признака: 1) внутреннее чувство, противопоставленное внешнему, физическому ощущению удовольствия и 2) веселое чувство. Радость не может выступать в позиции подлежащего.
Просматривается также двойственный характер данной лексемы – с одной стороны, он радостный, с другой – радостный день. Эта двойственность указывает на то, что концепт явления распределен между материальным объектом и внутренним состоянием человека. Следовательно, радость может обозначать как объективное явление, так и субъективное чувство. Она может быть беспричинной, беззаботной, бессознательной.
Поскольку словари русского языка толкуют слово радость настолько расплывчато, что его трудно разграничить со словом «счастье», можно рассмотреть, как трактуется это понятие у М. Цветаевой – одного из величайших национальных поэтов ХХ века. Ее отношение к выбору того или иного слова дает основание сделать вывод о бытовании этого чувства в русском языковом сознании. Не случайно Б. Пастернак в написанной еще в 1956 г. статье «Люди и положения» заметил: «В нее надо было вчитаться. Когда я это сделал, я ахнул от открывшейся мне бездны чистоты и силы. Ничего подобного нигде кругом не существовало… За вычетом Анненского и Блока и с некоторыми ограничениями Андрея Белого, ранняя Цветаева была тем самым, чем хотели быть и не могли все остальные символисты, вместе взятые» [цит. по: КатаеваЛыт-кина, 2002: 123].
Казалось бы, М. Цветаева – поэт смерти, разлуки, горя, и в ее творчестве нет места радости. На самом же деле у нее много светлого и радостного. В письме Е. Ланну от 6 декабря 1920 г. она писала: «Мне, чтобы жить – надо радоваться». Она умела вырвать радость у безумных дней, а как только разучилась это делать – ушла из жизни.
Ее ранние стихи пропитаны счастьем: О, как солнечно и как звездно начат жизненный первый том. В ее лирических текстах мы обнаружили более 100 контекстов употребления слов с семантикой «радость». Эти контексты классифицируются по двум параметрам: обозначение внутреннего состояния человека (радостное настроение) и материального мира, на который переносится состояние человека (радостный день). Причем, большинство контекств соответствует первому параметру.
М. Цветаева открывает мир в себе, радуется его свету, теплу и добру. Не случайно исследователи отмечают светлую тональность сборника «Юношеские стихи», в котором преобладают светлый, розовый, золотистый оттенки.
В целом поэтический текст М. Цветаевой характеризуется сильной экспрессией переживания и выражения чувств, аффективностью состояния лирической героини, страстностью ее поэтического «Я», что часто влечет за собой отказ от строгой классической ясности.
Согласно данным современной науки, человеческое «Я» многообразно: Я-физическое, Я-социальное, Я-интеллектуальное, Я-эмоциональное, Я-речемыслительное. Эти ипостаси Я имеют различные формы манифестации, например, Я-эмоциональное может проявляться в разных социально-психологических ролях. Например, цветаевская фраза Песня поется, как милый любится: // Радостно! – всею грудью! содержит следующие мысли: Я-физическое испытывает благоприятное воздействие радости, несомой песней; это знает ее авторское Я-интеллектуальное и посылает эту информацию собеседнику-читателю (Я-социальное), проявляя о нем заботу (Я-эмоциональное); посылая ему это сообщение, действует ее Я-речемыслительное. Воздействуя на любую ипостась личности, можно воздействовать на все остальные стороны личности адресата. Таким образом, языковая личность вступает в коммуникацию как многоаспектная, и это соотносится со стратегиями и тактиками речевого общения, с социальными и психологическими ролями автора и читателя, культурным смыслом информации, включенной в коммуникацию.
Человек познаёт окружающий мир, лишь предварительно выделив себя из этого мира, он как бы противопоставляет «Я» всему, что есть «не-Я». Таково, видимо, само устройство нашего мышления и языка. Радость в контексте поэзии М. Цветаевой – это чувство внутреннего «Я», ощущение внутреннего комфорта, возникающее в ответ на гармонию со средой и самим собой. Поэт, делясь своими открытиями с читателем, также противопоставляет себя миру, толпе, обывателю. И чем сильнее в нем неприятие мира, тем ярче воздействие на эмоции читателя.
В поэтическом тексте происходит взаимное усиление эмоций, вызываемых как формой, так и содержанием стихотворения. Л.П. Якубинский писал: «Совершенно ясно, что эмоции, вызванные звуками, не должны протекать в направлении, противоположном эмоциям, вызываемым «содержанием» стихотворения (и обратно), а если это так, то «содержание» стихотворения и его звуковой состав находятся в эмоциональной зависимости друг от друга» (Сборники, 1916, с. 25).
В поэтическом тексте имена чувств метафоризируются и ведут себя так, как если бы это был человек, поэтому негативные чувства способны мучить, как бы поедать человека: «Все во мне сейчас изгрызано, изъедено тоской» (М. Цветаева). Еще В.В. Виноградов писал о том, что чувства уподобляются жидкости, поэтому радость льется через край. Давно было замечено также, что все сильные чувства – огонь, жар: весь загорелся, объяснялся с жаром, гореть желанием, сгореть со стыда, пылать страстью, горячий спор, вспыхнуть, горячиться, жаркий спор. У Пушкина находим: Но в нас кипят еще желанья; Проснулись чувства, я сгораю; Страстей кипящих буйный пир. Эта истина, познанная предками, живет и поныне в нас, живет она и в творчестве М. Цветаевой: мука у нее способна зажечь душу (Как наши радости убоги / Душе, что мукой зажжена), а радость сама огнем пылает: Отпылала моя радость, отпылала.
На формирование данного концепта у М. Цветаевой большое влияние оказала христианская идея Радости как источника жизни и вдохновения, это особое состояние духа: Жизнь: распахнутая радость // Поздороваться с утра! (Ср. также Л. Толстой: «Где радость, там и жизнь»). Ю.С. Степанов видит этимологическую близость у слов радость, ради, родить.
Удивительна радость в поэзии Цветаевой. Она сопряжена с жаром, с красным цветом, но чувства слабеют, и радость теряет свою интенсивность: Нагадали тебе девки перемену: / Побелела моя радость, побелела. В радости соединяются у нее еще три стихии – воды (отсюда метафоры льющаяся, закипает), воздуха (дышит в душе или сердце) и света (В стуже, без света – Радости мало). Радость дает также и тепло: Звон колокольный и яйца на блюде // Радостью душу согрели. Это чувство ведет себя как самостоятельное живое существо в поэтических текстах: рождается, растет, покидает человека и возвращается, засыпает и просыпается, затаивается, скрывается.
Очень редки у М. Цветаевой тексты, в которых радость была бы в позиции подлежащего: Уединенный вошедший в круг – // Горе? – Нет, радость в доме! Как топором. – // Радость! Шпагою в грудь – // Радость!
Радость необходима человеку, ибо украшает его жизнь: Радость – что сахар, // Нету – и охаешь. Как и другие сильные чувства, радость делает человека слепым и глухим: От радости немы? // Иль сам я оглох?.. От радости слепы? Поэт восклицает: Нет. радости в страсти! Она способна ранить и даже убить человека: Как топором. – // Радость!.. Шпагою в грудь – // Радость! Если горе пригибает в земле – радость легка, неожиданна и быстротечна: Радость – молнией! // Горе – молотом!
Каковы ее свойства? Радость альтруистична – радость за других, межличностна – ею можно заразиться, надличностна – она овладевает, увлекает. Она двулика и личностна: Есть у меня – не всё перескажешь! – // Для мальчиков – радость, для девочек – тяжесть.
Радость – это такое состояние духа, которое заключает в себе отношение двух субъектов: радовать кого-то (Радостна, невинна и тепла / Благодать твоя в меня текла) и кто-то или что-то радует меня (В мирном граде сем, / Где и мертвой – мне / Будет радостно).
Радостными у Цветаевой являются и материальная среда, и внутреннее состояние человека, и его внешний вид, и ментальные объекты: с одной стороны – взор (Чтоб только не видел ваш радостный взор), вид (С радостным видом хлопочут, родные), с другой стороны – Париж (В большом, и радостном Париже / Все та же тайная тоска), зала (Бьгл рояль когда-то звонок/ Зала радостна была!), львы (И лягут, радостные львы – / По наклоненью Вашей юной, / Великолепной голо вы), с третьей – науки (Целый мир гипотез радостных наук).
Состояние «рад» – это как бы посредник между субъектом, испытывающим или доставляющим это состояние, и тем объектом, на который это состояние может распространиться: Ты мой солдат и ты не рад? Вепрю не рад, / Лесу не рад, Веку не рад; / Бездельник, я вам рада – / Как солнцу.
Противоречиво мировосприятие поэта: Спи! // Тайная радость моей тоски . В одном чувстве заложена двойственность, противоречивость: Поверь мне: я смехом от боли лечусь, // Но в смехе не радостно мне!
Следовательно, радость живет на грани двух миров – дольнего (земного) и горнего (небесного). С одной стороны, она в сердце поэта: В сердце радость, а во рту // Вкус соленого прилавка, который может радоваться чему угодно: Мечтать о Ниле, радоваться луже. А с другой – радость в ином мире: Смерть окончанье – лишь рассказа, // За гробом радость глубока; В мирном граде сем, // Где и мертвой – мне // Будет, радостно.
УДК 81"1 ББК 81.001.3 У 58
Унарокова Г. Ш.
Аспирант кафедры общего языкознания Адыгейского государственного университета, e-mail: [email protected]
Лексико-семантическая организация концепта «СЧАСТЬЕ/HAPPINESS» в русском и английском языках
(Рецензирована)
Аннотация:
Рассматривается лексико-семантическое поле концепта «счастье/happiness» в русском и английском языках. Показана его высокая актуальность. Выявлены такие общие для обоих языков семы, как «положительная знаковость», «судьба», «удача», «состояние удовлетворенности бытием». В синонимических рядах ядерных лексем установлены коррелятивные пары. Отмечается, что значение концепта «счастье» в русском и английском языках частично совпадает.
Язык, концепт, лексико-семантическое поле, ядерная лексема, базовое понятие, дериват, синонимический ряд.
Post-graduate student of General Linguistics Department, Adyghe State University, e-mail: goshnag-unarokova@rambler. ru
The lexico-semantic organization of a concept «HAPPINESS» in the Russian and English languages
This paper describes the lexico-semantic field of concept «happiness» in the Russian and English languages. Its high relevance is shown. Semes, common for both languages, are identified: «a positive symptomatic character», «destiny», «success» and «a condition of satisfaction by life». Correlative couples are established in synonymic lines of core lexemes. A conclusion is drawn that the meaning of a concept «happiness» in the Russian and English languages partially coincides.
Language, concept, lexico-semantic field, core lexeme, basic concept, derivative, synonymic
Язык отображает культурно-национальную ментальность народа. Каждый носитель языка также является и носителем культуры, поэтому языковые знаки приобретают способность выполнять функцию знаков культуры и тем самым служат средством представления основных установок культуры.
Как отмечал академик Д.С. Лихачев, «двадцать первый век будет веком гуманитарных наук» . Современный этап развития научной мысли характеризуется важнейшим методологическим сдвигом в сторону гуманитарного знания. Для лингвистики этот методологический поворот означает возрастание интереса к языку как феномену человеческой культуры. Язык приобретает «все большую значимость в качестве руководящего начала в научном изучении культуры» . Внутри линвистики вычленяются дисциплины, занимающиеся изучением языка в тесной связи с сознанием и мышлением человека, культурой и духовной жизнью народов. Одной из них является лингвокультурология (от лат.: lingua -язык, cultura - культура, logos - наука, учение) как научная дисциплина синтезирующего типа, рассматривающая культуру и язык в языковых единицах.
В данной работе мы рассматриваем лексико-семантическое поле концепта «счастье» в русском и английском языках.
В рамках указанной тенденции изучение линвокультурной проблематики становится все более актуальным. Лингвокультурный подход к исследованию эмоциональной сферы и ее вербального представления позволяет выявить специфическую логику, свойственную носителям той или иной лингвокультуры.
Следует отметить, что концепт является объектом острых научных дискуссий не только лингвистов, но и психологов, культурологов, философов. Изучение этого понятия в современной лингвистике все еще остается открытым, несмотря на множество проводимых исследований .
Концепт «счастье» является одним из доминирующих в русской культуре, чем и объясняется интерес лингвистов к данному культурному феномену (С.Т. Воркачев «Счастье как лингвокультурный концепт», В.В. Колесов «Судьба и счастье в русской ментальности», А.Д. Шмелев «Любовь и счастье», A.A. Смирнов «Концепт счастье в публицистике Карамзина»).
В русском языке «счастье» является ядерной лексемой, так же как в английском -«happiness». В английском языке состояние счастья «happiness» может иметь такие базовые понятия как luck «удача», gladness «радость», delight «восторг», blissfulness «блаженство», satisfaction «удовлетворение». В русском же языке лексико-семантическое поле концепта «счастье» шире. Оно проявляется в таких понятиях, как «судьба», «удача», «блаженство», «радость», «благополучие», «высшая степень счастья», «веселье». На общем фоне в лексико-семантическом поле концептов «счастье» и «happiness» в обоих языках отмечается совпадение в таких понятиях, как удовлетворение, радость, судьба, веселье, блаженство. В ходе лексико-семантического анализа данного концепта выявилась односоставность ядер слов «happiness» в английском и «счастье» в русском языке. В них «счастье» выражается чувством радости и удовлетворения.
В русском языке «счастье» входит в лексико-семантическое поле «судьба», является его важной составляющей. В народном сознании «счастье», наряду с другими персонифицированными воплощениями судьбы (доли), выступает как мифологическое существо. Ответ на вопрос об источнике счастья приводит к соединению в сознании личного ощущения счастья и мифологического существа как источника этого ощущения.
По данным этимологических словарей установлено, что концепт «happiness» образован от среднеанглийского hap в значении шанс (chance) или удача (luck). Прилагательное happy - счастливый и существительное happiness - счастье образовались
суффиксальным способом. Так же можно увидеть остатки приставки hap в таких словах, как perhaps (возможно), happen (случаться, происходить), happy (счастливый, довольный), happily (к счастью, весело), hapless (несчастный), unhappy (несчастливый), mishap (несчастье), happiness (счастье) и happenstance (случайность). Такое происхождение слова «счастье» указывает на то, что зачастую в значении, закрепленном за ним, имеется некоторый элемент случайности . Позднее, в конце XIV века, чувство very glad (очень радостный) было смещено староанглийскими словами eadig (от EAD богатство) и gesxlig. В 1520-х годах староанглийское слово blide (счастливый) выживает, как happy (веселый). От греческого до ирландского, в большинстве европейских языков в понятие «happy» (счастливый) с самого начала вкладывалось значение «lucky» (везучий, удачный). Исключением является валлийский, где это слово использовалось в первую очередь как wise (мудрый) .
Русское слово счастье, родственное чеш. польск., укр. щастя, объясняют из индоевропейских корней. По мнению И.А. Бодуэна де Куртенэ, приставка съ (как, например, в слове смерть) связана с санскритским su-, которое означало и «свое, родное» и «благо». Смысл второго корня - «часть» или «доля». Счастье в славянских языках первоначально означало «благую долю» или «хороший удел», хотя могло пониматься и как «совместное участие» -этимология, несомненная для позднецерковнославянского, «причастный» .
Этимологический портрет исследуемых номинантов представлен достаточно полно, так как указывается исходная основа слова. Данные этимологического анализа показывают, что счастье в картине мира русских и англичан чаще понимается как везение, когда удачно складываются обстоятельства, зачастую не зависящие от личных усилий и заслуг человека.
Сопоставительную характеристику синонимических рядов исследуемой ядерной лексемы концепта «happiness/счастье» составляет ряд слов: bliss, blissfulness, content, contentedness, contentment, delectation, gratification, relish, delight, enjoyment, satisfaction, felicity, joy, joyousness, joyfulness, jubilation, cheerfulness, cheeriness, cheer, blithesomeness, gladness, lightheartedness, exhilaration, elation, exuberance, high spirits, glee, ecstasy ; в русском языке: благодать, благоденствие, благополучие, благосостояние, блаженство, везение, всежеланное, доля, довольство, наслаждение, победа, предназначение, синяя птица, случай, состояние, судьба, счастливый конец, удача, удачливость, успех, участь, талан, нахес, фарт, фортуна .
Как отмечают С.Г. Воркачев и Е.А. Воркачева, «семантическое представление концепта «счастье» в английской лексикографии ориентировано преимущественно на прилагательное happy - «счастливый» . Анализ их вскрывает этнокультурные различия. Опираясь на данные английских и русских толковых словарей, определяем что happy = feeling or expressing pleasure, contentment, satisfaction («счастливый» = «чувство или выражение удовольствия, удовлетворенность») , тогда как в русском языке «счастливый» объясняется преимущественно с позиции удачи, благополучия. Как видим, значение этого слова не затрагивает внутреннего состояния человека. Так, в словаре Ожегова С.И. и Шведовой Н.Ю. объясняется, что счастливый - это «...такой, которому благоприятствует удача, успех».
Проведенный анализ показывает, что номинанты счастье и happiness содержат в качестве общих семантических элементов такие семы, как «положительная знаковость», «удовлетворенность бытием», «состояние», «удача», «судьба». В синонимических рядах ядерных лексем happiness/счастье также выявлены коррелятивные пары: glad -
«радоваться», fortunate - «удача», contentment - «удовлетворение». Анализ синонимических средств свидетельствует об активном процессе осмысления концепта, его чрезвычайно высокой актуальности для носителей обоих языков. В сопоставляемых языках синонимы указывают на действия человека для выражения удачи (luck) и удовлетворения (contentment).
Итак, лексико-семантический анализ концепта «счастье» в русском и английском языках показал наличие совпадения таких сем, как «состояние», «радость», «удача». При анализе синонимического ряда было выявлено два одинаковых у двух номинантов признака -«положительная знаковость», «состояние». Этимологический портрет также выявил частичное совпадение значения концепта «счастье» в обоих языках, русском и английском.
Примечания:
1. Лихачев Д.С. XXI век должен быть эпохой гуманизма. М.: Наука, 1987. 31 с.
2. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи / общ. ред. и вступ. ст. А.Е. Кибрика. М.: Прогресс: Универс, 1993. 656 с.
3. Унарокова Г.Ш. Фразеологическая репрезентация концепта насып/счастье в адыгейской языковой картине мира // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2013. Вып. 3. С. 87-90.
4. The Etymology of Happiness, and Some Related Words. URL: http://faculty.smcm.edu/mstaber/etymhapp.htm свободный.
5. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. СПб.: Азбука, 1996.
6. Happy // The Oxford Thesaurus An AZ Dictionary of Synonyms Online. URL: http://www.j iport.com/? sname=ensyn, свободный.
7. The Pan Dictionary of Synonyms and Antonyms / ed. by L. Urdang, M. Manser. London; Sydney: Pan Books: Laurence Urdang Inc., 1980.
8. The Penguin dictionary of English Synonyms and Antonyms / ed. by R. Fergusson. London, 1992. 448 p.
9. Абрамов Н. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений: около 5000 синонимических рядов. Более 20 000 синонимов. М.: Рус. словари, 1999.
10. Счастье // Словари и энциклопедии на Академике URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/vasmer/48444, свободный.
11. Счастье // Словарь синонимов онлайн. URL: http://www.jiport.com/? sname=syn&sw=%D 1%81%D 1%87%D0%B0%D 1%81%D 1%82%D 1%8C%D0%B5, свободный.
12. Воркачев С.Г., Воркачева Е.А. Концепт счастья в английском языке: значимостная составляющая // Массовая культура на рубеже ХХ-Х1 веков: хеловек и его дискурс. М.: Азбуковник, 2003. С. 263-275.
1. Likhachev D.S. The XXI century must be a humanism era. M.: Nauka, 1987. 31 pp.
2. Sepir E. Selected works on linguistics and culturology / general ed. and introductory art. by A.E. Kibrik. M.: Progress: Univers, 1993. 656 pp.
3. Unarokova G.Sh. Phraseological representation of the concept nasyp/happiness in the Adyghe linguistic picture of the world // The Bulletin of the Adyghe State University. Series «Philology and the Arts». Maikop, 2013. Iss. 3. P. 87-90.
4. The Etymology of Happiness, and Some Related Words. URL: http://faculty.smcm.edu/mstaber/etymhapp.htm free.
5. Fasmer M. Etymological dictionary of the Russian language: in 4 v. SPb.: Azbuka, 1996.
6. Happy // The Oxford Thesaurus An AZ Dictionary of Synonyms Online. URL:
http://www.jiport.com/? sname=ensyn, free.
7. The Pan Dictionary of Synonyms and Antonyms/ed. by L. Urdang, M. Manser. Lon-don; Syd-ney: Pan Books: Laurence Urdang Inc. 1980.
8. The Penguin dictionary of English Synonyms and Antonyms / ed. by R. Fergusson. London, 1992. 448 pp.
9. Abramov N. The dictionary of the Russian synonyms and related expressions: about 5000 syn-onymic rows. More than 20 000 synonyms. M.: Rus. slovari, 1999.
10. Happiness // Dictionaries and encyclopedias on the Academician URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/vasmer/48444, free.
11. Happiness // Dictionary of synonyms online. URL: http://www.jiport.com/? sname=syn&sw = D1%81%D1%87%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C%D0%B5%, free.
12. Vorkachev S.G., Vorkacheva E.A. Concept of happiness in the English language: a meaning component // Mass culture at the turn of the XX-XI centuries: a person and his discourse. M.: Azbukovnik, 2003. P. 263-275.
13. Oxford Advanced Learner"s Dictionary of Currant English. A.S. Hornby, 1974.
