Особенность строительства в сложившихся городских массивах, старых и новых, связана с необходимостью учитывать гораздо более сложный комплекс внешних факторов, чем при застройке свободных территорий. В 70-е годы появились крупные комплексы, связанные с реконструкцией значительных частей города. Среди них назовем прежде всего застройку Марксистской улицы (архитекторы В. Степанов, Р. Мелкумян, Л. Ольбинский, Я- Студников, начата в 1974 г). Эта улица, лежащая между двух важных площадей - Таганской и Крестьянской заставы,- связывает с центральным массивом Волгоградский проспект, одну из главных магистралей Москвы. Здесь создан ряд административных, производственных и общественных сооружений - корпуса 1-го Московского часового завода, проектных институтов, торжественно симметричное здание Ждановского райкома КПСС. И однако общую тональность ансамбля улицы задают жилые дома, их внушительные массы с крупными членениями и сильным ритмом фасадов. Особенно четко организована застройка левой стороны улицы, над которой доминируют три 16-этажных восьмисекционных дома каркасно-панельной конструкции. Их П-образные в плане корпуса выступают к магистрали. Разделенные большими разрывами, они воспринимаются как гигантские монолиты, соразмерные широкой магистрали и далеким перспективам, открывающимся со стороны площади Крестьянской заставы.
Крупный ритм фасадов определяют вертикальные выступы, соединенные лоджиями. Ленты балконных ограждений, «обегающие» углы домов на трех верхних этажах, образуют как бы фриз, подчеркивающий цельность внушительного объема. Объединяющим элементом служат и выступающие вперед первые этажи, где размещаются торговые предприятия, - они воспринимаются как стилобат, над которым поднимаются жилые этажи. Сочетание белого и сиреневого цветов подчеркивает рельефность архитектуры. Характерная, запоминающаяся композиция создана из стандартных элементов, без применения индивидуальных изделий.
Говоря об архитектуре Москвы 70-х годов, нельзя обойти реконструкцию центральных кварталов. Значение этой работы определяется не только наступившим дефицитом свободных земель - здесь с особой остротой вставала проблема соотношения старого и нового, поиска связей между традиционным и современным, проблема, занявшая значительное место среди тенденций в культуре, характерных для десятилетия. Опыт строительства в этих особых условиях оказал несомненное влияние и на развитие жилищной архитектуры Москвы вообще.
Среди удачных примеров сочетания нового и старого в условиях реконструкции назовем квартал старого Арбата, заключенный между Староконюшенным переулком и улицей Мясковского (архитекторы А Шапиро, И. Свиридова). Новые корпуса, которые введены в сложившуюся застройку, получили пластичные объемы, сильно измельченные в сравнении с привычными для новых домов. Их масштаб благодаря этому оказался достаточно близким характерному для существующих построек. Переменное число этажей - от 6 у выхода к красным линиям переулков до 10-11 в самой высокой части, уходящей в глубь квартала,- также естественно связалось с окружением и обеспечило живописность силуэта. Для дома использован светлый кирпич, обеспечивший ту весомую материальность, которая остается общим свойством архитектуры старой Москвы и как-то утерялась в крупнопанельном домостроении. В конечном счете новая постройка оказалась родственной окружению не за счет искусственно привнесенных мотивов «ретро», а благодаря особому строю своей композиции.
Интересна и реконструкция Бронных улиц, где в сложившуюся застройку вошло много новых вкраплений. Жилой комплекс с блоком общественного обслуживания введен в периметральную застройку квартала на Большой Бронной между улицей Остужева и Богословским переулком. Здесь, однако, архитекторы, связанные сложившейся планировкой, могли добиваться необходимой пластичности и единства с масштабом окружающей застройки лишь за счет усложнения вытянутых в линию фасадов, создания глубоких лоджий, прямоугольных эркеров, выступающих объемов вестибюлей перед лестницами. Плоскость фасадной стены расчленяют обрамления окон, использовано сочетание кирпича различных цветов. Кирпичное здание детского сада в квартале, примыкающем к Малой Бронной (1980, архитекторы Л. Зорин, Г. Давиденко), имеет сложный объем со скатными кровлями; отголосок «послесовременной» архитектуры, распространившейся за рубежом в 70-е годы, - декоративная аркада - воспринимается вполне естественной в окружении, в которое вписано здание, равно как и арки входов, прорезающие кирпичный фасад.
В Староконюшенном переулке и на Бронных улицах архитекторы, дополнявшие сложившуюся застройку, не были связаны определенностью ее стилистической характеристики. Задача иного рода возникла при строительстве нового дома на улице Горького, 37 (1976-1977, архитекторы 3. Розенфельд, В. Орлов, Д. Алексеев). Здесь нужно было считаться не только с общим характером окружения, но и с той весьма определенной стилистической характеристикой, которую получила застройка улицы в годы ее реконструкции. Новый девятиэтажный дом заполнил просвет между домами в семь и шесть этажей, к которым он присоединен через шестиэтажные переходные элементы. Авторы использовали характерное для улицы Горького трехчастное членение дома на основание, «тело» и венчание, повторив и такие характерные приметы, как облицованный полированным гранитом высокий первый этаж, венчающий карниз традиционного рисунка. Мягко выступающие эркеры, которые придают пластичность фасаду, и чередующиеся с ними лоджии, завершенные арками, также сближают дом с привычными стилистическими приметами улицы Горького. Традиционна белокаменная облицовка. Архитекторы стремились не к полной новизне, а к новой вариации привычного (думается, однако, что критериям композиции, которые они приняли, не вполне отвечает карниз, кажущийся недостаточно крупным для высокого фасада). План дома таков, что в сторону шумной улицы Горького обращены лестницы, кухни и лишь по одной комнате в трехкомнатных квартирах. Существенно снижает шум в жилищах и тройное остекление окон.
Особый характер имеют жилые здания, обычно крупные, многоэтажные, с помощью которых завершается застройка жилых комплексов, начатая в конце 50-х - 60-х годах. Как правило, вводя в систему такие дома, архитекторы стремились исправить недостатки сложившейся среды - ее монотонность, бесхарактерность - и применяли для этого сильные архитектурно-композиционные средства. Характерен кирпичный 12-этажный дом, растянувшийся вдоль Нахимовского проспекта между Севастопольским проспектом и Нагорной улицей на добрую четверть километра (архитекторы В. Воскресенский и другие, 1977). Фасад, обращенный к магистрали, с его бесконечными горизонталями сплошных лоджий, не получил той силы выразительности, к которой, вероятно, стремились авторы, отсекая невыразительную пятиэтажную застройку более раннего времени. Однако весьма впечатляющ северный фасад дома, который расчленен сильно выступающими закругленными объемами лестничных клеток. Образовалось подобие мощной колоннады
Чтобы внести в систему застройки контраст и разнообразие, нередко используются односекционные кирпичные дома. Примером могут служить два связанных между собой кирпичных дома очень сложного плана в 14 этажей, стоящих внутри квартала на Большой Черкизовской улице (1976, архитекторы Е. Нестеров, Ф. Тарнополь, Т. Панкина, Ш. Агладзе). Их авторы намеренно противопоставили элементарности окружающей застройки и ее жестким граням объем очень сложный, даже несколько измельченный, с мягко округленными углами и гирляндами балконов криволинейного очертания. Усложненность плана послужила здесь для создания разнообразных вариантов хорошо организованных квартир.
16-этажный дом на улице Серегина, 3 (архитекторы А. Меерсон, Е. Подольская), в отличие от здания на Большой Черкизовской нарочито угловат, размельчен креповками и резко выступающими торцами поперечных стен; общее впечатление усиливается контрастом их темно-красного кирпича с белыми ограждениями балконов и лоджий. Благодаря своей характерности этот дом не менее влияет на окружение, чем здание на Черкизовской.
Характер большого отрезка Ленинского проспекта определила группа из трех односекционных каркасно-панельных домов высотой 24 этажа (1979, архитекторы Я. Белопольский, Р. Кананин, Т. Терентьева). В основе острой характерности их облика лежит последовательно проведенный принцип расчленения функций, выделения для каждой особого объема. В соответствии с этим принципом каждый дом имеет два блока с квартирами, соединенные блоком меньшего сечения, где размещены лифты. Особые блоки образуют и лестничные клетки, вынесенные на противоположные стороны дома. Такая группировка позволила изолировать жилье от коммуникаций и вместе с тем энергично подчеркнуть высотность дома-башни, который превращен в связанный воедино пучок очень стройных вертикалей. При этом каждая часть расчлененного объема имеет характер, отвечающий ее назначению В конечном счете здания вместе с удобной планировкой получили запоминающуюся, выразительную форму, связанную достаточно тонкими ассоциациями с традициями советской архитектуры 20-х годов. Ритм вертикалей, проходящих через всю группировку башенных построек, подчеркивает горизонтальная протяженность 16-этажного дома, составленного из 24 секций; дом построен в соседстве с башнями по проекту тех же архитекторов (1980-1982).
На Ленинском проспекте из башен образована фронтальная застройка. Более характерным, однако, было использование домов-башен повышенной этажности как единичных ориентиров, отмечающих узловые точки градостроительной структуры. Примером может служить 25-этажный дом у пересечения проспекта Маршала Жукова с улицами Народного Ополчения и Мневники (1981, архитектор Р. Саруханян и другие). Здание имеет центральное ядро жесткости из монолитного железобетона (в нем размещаются лифты) и сборные конструкции остальных своих частей. Оно обозревается со всех сторон и поэтому сформировано как компактный объем.
Группы лоджий на раскреповках - главный архитектурный мотив его фасадов. Эти группы размещены так, чтобы придать особую контрастность фасадам, обращенным к более далеким перспективам - в сторону Серебряного бора и центра. При выразительности своей вертикальной массы, имеющей хорошие пропорции, дом недостаточно пластичен и не имеет завершения, которое могло бы придать его композиции законченность.
Особую градостроительную позицию занял и 16-этажный дом на Беговой улице, 34/36 (1978, архитекторы А. Меерсон, Е. Подольская, М. Мостовой, Г. Клименко). Дом, как бы открывающий трассу одной из важных магистралей города, своим фронтом обращен к обширным пространствам спортивного комплекса. Фронт его достаточно широк - почти 130 м, - и, чтобы сэкономить пространство затесненного сложившегося квартала, дать выход к зеленой полосе, отделяющей дом от улицы, сооружение приподнято как бы на высокий стол из монолитного железобетона, с мощными опорами, которые кажутся крепко вросшими в землю. План дома основан на трех широких девятиквартирных секциях с внутренним коридором, расходящимся от лифтового холла. К нему же через открытую лоджию присоединяется и лестница, заключенная в особый, вынесенный наружу объем, овальный в плане, который стоит под некоторым углом к плоскости фасада, обращенного на Беговую улицу. Квартиры имеют планировку с четким расчленением на дневную и интимную зоны. Подчеркнута внушительная массивность железобетонных форм - монолитного «ствола» и поднимающихся над ним жилых этажей, имеющих сборную конструкцию. Массивны бетонные ограждения балконов и консоли, которые их несут. Панели наружных стен навешены необычно - внахлестку, что должно предохранить горизонтальный стык между ними от дождевой воды. Вместе с тем панельная стена обнаружила свою весомость, материальность, не ощутимую при обычном способе сочетания панелей. Дом полемично противопоставлен мнимой невесомости стеклянных фасадов и «внематериальности» стен из панелей, которые были в моде в недавние годы. Темно зеленая облицовочная плитка вместе с серым цветом бетонных элементов подчеркивает внушительность, приданную зданию использованием пластических возможностей материала.
Октябрьская революция поставила перед архитекторами задачу создания нового в социальном отношении типа жилища. Поиски его велись, начиная с первых лет Советской власти, в процессе становления социалистического быта.
20 августа 1918 г. Президиум ВЦИК издал декрет «Об отмене частной собственности на недвижимости в городах». В распоряжение местных Советов перешли все наиболее ценные жилые строения. Началось массовое переселение рабочих из лачуг и подвалов в дома, конфискованные у буржуазии. В Москве в благоустроенные квартиры было переселено в 1918-1924 гг. почти 500 тыс. чел., в Петрограде - 300 тыс.
Массовое переселение рабочих в дома буржуазии сопровождалось процессом стихийного возникновения бытовых коммун, которые преследовали как социально-политические, так и чисто хозяйственные цели. Бывшие доходные дома рассматривались как рабочие жилища нового типа, в которых хозяйственный уклад и организация быта должны были способствовать развитию коллективистских навыков у населения, воспитывать коммунистическое сознание. Получив жилище в бесплатное пользование (до введения НЭПа рабочие пользовались жилищем бесплатно), рабочие создали в каждом доме органы самоуправления, которые не только ведали эксплуатацией здания, но и организовывали такие домовые коммунальные учреждения, как общие кухни-столовые, детские сады, ясли, красные уголки, библиотеки-читальни, прачечные и т. д. Эта форма коллективного содержания рабочими жилых домов (на началах самообслуживания) была широко распространена в первые годы Советской власти. Например, в Москве к концу 1921 г. насчитывалось 865 домов-коммун, в Харькове в 1922-1925 гг. было 242 дома-коммуны. Однако даже в годы наибольшего подъема движения за организацию в национализированных жилищах рабочих домов-коммун коммунальные формы быта в них развивались крайне медленно. Причину такого положения видели тогда прежде всего в том, что старые типы домов не соответствовали новым формам быта. Считалось, что проблема перестройки быта будет решена путем строи-
Стр. 79-
Тельства специально разработанных новых типов жилого дома (с общественными помещениями).
При этом не было единой точки зрения на сам архитектурно-планировочный тип нового жилища: одни предлагали ориентироваться на рабочий поселок-коммуну (состоящий из индивидуальных домов и сети общественных зданий), другие главную роль отводили комплексным домам-коммунам с обобществлением быта, третьи считали необходимым разработать переходный тип дома, который способствовал бы постепенному внедрению в быт новых форм.
Возникшие в национализированных жилищах рабочие дома-коммуны явились базой для социального заказа на разработку нового типа жилого дома, они сыграли роль экспериментальной площадки, где рождались и проверялись новые формы быта. Здесь возникли и получили широкое распространение создаваемые на началах самообслуживания своеобразные зародыши развившейся в будущем системы коммунально-бытового обслуживания. Прежде всего это те элементы коммунально-бытовых и культурно-общественных учреждений, которые были связаны с решением таких важнейших социально-политических задач, как раскрепощение женщин от домашнего хозяйства с целью вовлечения ее в производство и общественную жизнь (столовые, общие кухни, прачечные, детские сады и ясли и т. д.) и осуществление культурной революции (библиотеки-читальни, красные уголки и т. д.).
Одни из первых проектов домов-коммун («коммунальные дома») были созданы Н. Ладовским и В. Кринским в 1920 г. Жилые дома в этих экспериментальных проектах представляли собой сложные по композиции многоэтажные здания, в которых вокруг двора-холла были сгруппированы различные помещения.
Значительную роль в разработке нового типа жилища сыграл объявленный в конце 1922 г. конкурс на проекты застройки двух жилых кварталов в Москве показательными домами для рабочих (семейных и одиноких). В большей части конкурсных проектов квартиры для семейных запроектированы в трехэтажных секционных домах (проекты Л. Веснина, С. Чернышева, И. и П. Голосовых, Э. Норверта и др.); общественные учреждения кварталов во многих проектах представляли собой отдельные здания, иногда блокировавшиеся между собой по признаку функциональной близости. Принципиальный интерес представлял проект К. Мельникова. Выделив жилище для семейных в отдельные жилые корпуса, он объединил общественные помещения (секторы питания, культурного отдыха, воспитания детей, хозяйственно-бытовой) в единый сложный по конфигурации корпус, связав его на уровне второго этажа крытым переходом (на столбах) с четырьмя жилыми четырехэтажными корпусами для малосемейных.
В 1926 г. Моссовет провел всесоюзный конкурс на проект дома-коммуны. В поданном на конкурс проекте Г. Вольфензона, С. Айзиковича и Е. Волкова сложный по конфигурации план дома состоял из примыкавших друг к другу жилых корпусов коридорного типа, расположенных по сторонам отодвинутого в глубину коммунального корпуса. Этот проект был в 1928 г. осуществлен (Хавско-Шаболовский пер.) (рис. 34).
Дома-коммуны проектировались в середине 20-х гг. и для других городов. Часть из них была осуществлена. Однако острая жилищная нужда приводила к тому, что эти дома заселялись с нарушением предусмотренного программой режима их эксплуатации (коммунальные учреждения не работали, общественные помещения отводились под жилье, предназначенные для одиноких и малосемейных корпуса заселялись семьями с детьми и т. д.), что создавало неудобства и вызывало резкую критику самого типа дома-коммуны.
В процессе строительства новых жилищ отмирали одни и рождались другие элементы организации быта. Переход к НЭПу и к хозяйственной самоокупаемости городских жилых домов (введение квартплаты) привел к существенным изменениям в самой экономической основе функционирования рабочих домов-коммун. Основанная на бесплатной эксплуатации дома и полном самообслуживании бытовая коммуна
Стр. 80-
Уступала место новой форме бытового коллектива - жилой кооперации с долевым участием членов в финансировании строительства и эксплуатации дома.
Дома жилищных кооперативов, строительство которых развернулось во второй половине 20-х гг., часто включали наряду с жилыми ячейками (квартиры для семей, комнаты для одиноких) и коммунально-общественные помещения. Однако по степени обобществления быта они были ближе к обычным жилым домам, имеющим некоторые элементы обслуживания. Таков жилой дом кооператива «Дукстрой» в Москве (архит. А. Фуфаев, 1927-1928 гг.) (рис. 53, 54).
В первые годы Советской власти дом-коммуна противопоставлялся как основной тип рабочего жилища одноквартирному дому с участком, разработка которого началась после Октябрьской революции. В 1921 г. Н. Марковников создает экспериментальный проект двухквартирного кирпичного жилого дома с квартирами в двух уровнях. В 1923 г. по его проекту в Москве было начато строительство поселка жилищного кооператива «Сокол», состоящего из различных типов малоэтажных домов (одно-, двух-, трехквартирных и блокированных) (рис. 55, 56).
Стремясь сделать малоэтажное жилище более экономичным и в то же время сохранить характер усадебной застройки (вход в каждую квартиру непосредственно с улицы, озелененный участок каждой семье), архитекторы в начале 20-х гг. создают большое количество различных вариантов двух-, четырех- и восьмиквартирных, а также блокированных домов.
В начале 20-х гг. малоэтажное жилище становится наиболее распространенным типом строительства для рабочих не только в поселках, но и в городах. В Москве в первой половине 20-х гг. строились в основном жилые комплексы, состоящие из малоэтажных домов: рабочие поселки заводов АМО (рис. 57) (двухэтажные блокированные дома, архит. И. Жолтовский, 1923 г.), «Красный богатырь» (1924-1925 гг.), «Дукс» (двухэтажные четырех-, шести- и восьмиквартирные дома, архит. Б. Бендеров, 1924-1926 гг.) и др. Одноэтажными и частично двухэтажными одно-, двух-, четырех- и восьмиквартирными жилыми домами застроен поселок имени С. Разина на Апшероне (первая очередь введена в эксплуатацию в 1925 г., архит. А. Самойлов).
Однако к середине 20-х гг. стало ясно, что малоэтажное жилище и дома-коммуны не могут рассматриваться как основные типы массового жилищного строительства. Обострение жилищной нужды требовало перехода на массовое строительство многоэтажных квартирных жилых домов для рабочих, на создание действительно экономичного типа жилища. Таким типом стали секционные жилые дома, переход к строительству которых был связан также и с тем, что в середине 20-х гг. основными заказчиками жилищного строительства становятся местные Советы.
Первые жилые комплексы из секционных домов (в Москве, Ленинграде, Баку и других городах) строились с использованием специально для них разработанных типов жилой секции и дома. В середине 20-х гг. появляются первые типовые жилые секции, которые на протяжении последующих лет претерпели существенные изменения, что повлияло на характер заселения вводимых в эксплуатацию новых жилых домов.
53. Москва. Жилой дом кооператива «Дукстрой». 1927-1928 гг. Архит. А. Фуфаев. План
1 - двухкомнатные квартиры; 2 - однокомнатные квартиры; 3 - ванные и душевые; 4 - общежития
Так, например, в первых четырехквартирных типовых секциях для Москвы 1925-1926 гг. преобладали двухкомнатные квартиры, что ограничивало возможности их покомнатного заселения (рис. 58.) Типовая секция 1927-1928 гг. была уже двухквартирной, при этом основной стала не
Стр. 81-
Стр. 82-
Двухкомнатная, а трехкомнатная квартира. Квартиры стали более благоустроенными (появились ванные комнаты, предусматривалось сквозное проветривание, отсутствие проходных комнат). Однако ориентация на многокомнатные квартиры, утвердившаяся во второй половине 20-х гг. в условиях относительно малого объема жилищного строительства и острой жилищной нужды, определила и характер распределения жилой площади. Массовое распространение получило покомнатное заселение новых жилых домов.
Переход в середине 20-х гг. к застройке городских жилых комплексов секционными домами потребовал от архитекторов разработки новых типов секций, позволяющих проектировать жилые комплексы с относительно плотной застройкой и в то же время создавать разнообразные по объемно-пространственной композиции кварталы с обилием воздуха и зелени. Наряду с широко применявшимися в прошлом (и за рубежом) рядовыми, торцовыми, угловыми, Т-образными и крестообразными секциями были разработаны новые типы секций - трехлучевые (рис. 59) и тупоугольные (проекты 1924-1925 гг., архитекторы Н. Ладовский и Л. Лисицкий).
Во второй половине 20-х гг. продолжалась разработка типа коммунального дома.
При этом особое внимание уделялось выработке программы нового типа жилища (товарищеское соревнование на проект жилого дома для трудящихся, 1926-1927 гг.) (рис. 60).
В 1928 г. группой архитекторов во главе с М. Гинзбургом (М. Барщ, В. Владимиров, А. Пастернак и Г. Сум-Шик) была начата работа по рационализации жилища и разработке коммунального дома переходного типа в секции типизации Стройкома РСФСР, где практически впервые в государственном масштабе стали разрабатываться проблемы научной организации быта. Ставилась задача разработать такие жилые ячейки, которые позволили бы дать отдельную квартиру каждой семье с учетом реальных возможностей тех лет. Было обращено внимание на рационализацию планировки и оборудования квартиры. Были проанализированы график движения и последовательность трудовых процессов хозяйки в кухне; рационально размещенное оборудование позволило высвободить часть неиспользуемой площади.
Наряду с рационализацией секционных квартир в секции типизации были разработаны различные варианты пространственного расположения жилых ячеек с использованием сквозного коридора, обслуживающего один этаж, два этажа и три
Стр. 83-
Этажа, как, например, жилая ячейка типа Ф, которая позволяла устраивать коридор, обслуживающий два этажа за счет понижения высоты вспомогательных помещений квартир и алькова (коридор светлый, а каждая квартира имеет сквозное проветривание) (рис. 62).
Результатом работы секции типизации в 1928-1929 гг. была, с одной стороны, разработка «типовых проектов и конструкций жилищного строительства, рекомендуемых на 1930 год» (изданы в 1929 г.), а с другой - строительство шести экспериментальных коммунальных домов в Москве, Свердловске и Саратове (рис. 61-65). В этих домах проверялись различные варианты пространственных типов жилых ячеек, приемы взаимосвязи жилой и общественной части коммунального дома, новые конструкции и материалы, методы организации строительных работ.
56. Москва. Жилые дома поселка «Сокол». 1923 г. Архит. Н. Марковников.
План дома. Общий вид. Фрагмент
Следует отметить дом на Новинском бульваре в Москве (архитекторы М. Гинзбург и И. Милинис, инж. С. Прохоров, 1928-1930 гг.), состоящий из жилого, коммунального и хозяйственного корпусов (рис. 61). Жилой корпус - это шестиэтажное здание с двумя коридорами (на втором и пятом этажах). Первый этаж заменен столбами. В доме три типа квар-
Стр. 84-
Тир - малометражные квартиры (тип Ф), сдвоенные квартиры, квартиры для больших семей. На уровне второго этажа жилой корпус соединен крытым переходом с коммунальным корпусом, где помещались кухня-столовая (обеды брали на дом) и детский сад.
Развертывание работ по проектированию новых городов и жилых комплексов при вновь строящихся в первую пятилетку промышленных предприятиях поставило проблему массового типа жилища в центр внимания архитекторов. Началась острая дискуссия по проблемам перестройки быта, о судьбе семьи, взаимоотношениях родителей и детей, формах социальных контактов в быту, задачах обобществления домашнего хозяйства и т. д.
Много внимания уделялось в этот период проблеме семейно-брачных отношений и их влиянию на архитектурно-планировочную структуру нового жилища, высказывались мнения о полном обобществлении домашнего хозяйства, ставилась под сомнение семья как первичная ячейка общества и др. Создавались проекты домов-коммун, в которых жильцы были разделены на возрастные группы (для каждой из них предусмотрены отдельные помещения), а вся организация жизни строго регламентирована. Например, запроектированный в 1929 г. М. Барщем и В. Владимировым дом-коммуна делился на три связанных между собой основные корпуса: шестиэтажный - для детей дошкольного возраста, пятиэтажный - для детей школьного возраста и десятиэтажный - для взрослых.
Сторонники предложений о полном обобществлении быта и ликвидации семьи ссылались на отдельные примеры бытовых коммун с полным обобществлением быта и отказом от семьи. Однако некоторые социологи и архитекторы 20-х гг., анализируя молодежные общежития, специфику организации быта и характер взаимоотношений в них рассматривали неоправданно расширительно. Практически многие проекты домов-коммун с полным обобще-
Стр. 85-
Ствлением быта и с отказом от семьи были попыткой архитектурно оформить и рационализировать бытовой уклад молодежного общежития. Характерна и судьба построенных в расчете на такой молодежный коллектив домов-коммун. Те из них, которые создавались для студенческих бытовых коммун, долгие годы функционировали как благоустроенные общежития, так как в них постоянно поддерживался заданный программой возрастной и семейный состав жильцов. Те же дома-коммуны, которые строились для бытовых коммун рабочей молодежи, постепенно по мере создания их жильцами семей превращались в неудобные жилища, ибо менявшийся бытовой уклад уже никак не соответствовал предусмотренной проектом организации быта молодежной коммуны.
И все же движение пришедшей в вузы рабочей молодежи за создание бытовых студенческих коммун, формирование таких коммун оказали определенное влияние на проектирование и строительство студенческих общежитий в конце 20-х гг.
В этот период в Москве был построен экспериментальный студенческий дом-коммуна на 2 тыс. чел. (архит. И. Николаев, 1929-1930 гг.). В большом восьмиэтажном корпусе расположены небольшие комнаты (6 м²) на два человека, предназначавшиеся только для сна. Этот корпус соединялся с трехэтажным общественным корпусом, в котором размещались спортивный зал, зрительный зал на 1000 мест, столовая, читальный зал на 150 чел., зал для занятий на 300 чел., кабины для индивидуальных занятий. Были запроектированы также прачечная, починочная, детские ясли на 100 мест, комнаты для кружков и т. д. (рис. 66, 73).
60. Товарищеское соревнование на проект жилого дома для трудящихся. 1926-1927 гг.
Архитекторы А. Оль, К. Иванов, А. Ладинский. Аксонометрия. Планы
В проектах ленинградских студентов (ЛИКС) дом-коммуна решался по уже
Стр. 86-
Ставшему к концу 20-х гг. привычному типу - многоэтажный жилой корпус (или корпуса) и соединенный с ним общественный корпус (или несколько корпусов).
В большинстве выполнявшихся под руководством И. Леонидова проектов студентов ВХУТЕИНа коммуны разделены на группы. Такая же идея была положена и в основу жилого комплекса в проекте И. Леонидова для Магнитогорска (рис. 67).
62. Пространственные жилые ячейки типа Ф, разработанные в секции типизации
Стройкома РСФСР и использованные в доме на Новинском бульваре
Стр. 87-
Среди осуществленных домов-коммун, общественно-коммунальные помещения которых успешно функционировали в комплексе с жилыми ячейками, можно назвать дом общества политкаторжан в Ленинграде (начало 30-х гг., архитекторы Г. Симонов, П. Абросимов, А. Хряков). Он состоит из трех соединенных внутренними переходами корпусов. В двух корпусах галерейного типа расположены малые двухкомнатные квартиры, а в секционном корпусе - большие трехкомнатные квартиры. На первом этаже размещаются общие помещения: вестибюль, фойе, зрительный зал, столовая, библиотека-читальня и т. д. (рис. 68).
Стоявшие в рассматриваемый период перед архитекторами задачи улучшения бытовых условий трудящихся предполагали как совершенствование самих квартир, так и развитие сети коммунально-бытового обслуживания.
Стр. 88-
Стр. 89-
Стр. 90-
Реальные процессы формирования быта свидетельствовали, что семья оказалась устойчивой первичной ячейкой общества. Бытовая коммуна (потребительский коллектив), основанная на полном добровольном самообслуживании ее членов, оказалась утопией, так как она не учитывала реальные экономические отношения людей при социализме («от каждого по способностям, каждому - по труду») и как структурная единица общества не получила развития. Не получил широкого распространения и переходной тип коммунального дома, так как не оправдались надежды на быстрое вытеснение из пределов жилой ячейки бо́льшей части бытовых процессов.
В конце 20-х гг. было запроектировано и построено много квартирных жилых домов и комплексов, в которые были включены и элементы коммунально-бытового обслуживания: жилой комплекс (архит. Б. Иофан, 1928-1930 гг.) на Берсеневской набережной в Москве (рис. 69), в котором общественные корпуса (кинотеатр, клуб с театральным залом, детский сад и ясли, столовая, магазин) пристроены к жилым корпусам, но не связаны с ними; дом-комплекс в Киеве на ул. Революции (архит. М. Аничкин, инж. Л. Жолтус, 1929-1930 гг.) - пятиэтажное, сложное по конфигурации здание с общественными помещениями в первом этаже; дом-коллектив в Иваново-Вознесенске (архит. И. Голосов, 1929-1932 гг.) (рис. 70).
Стр. 91-
А - корпус с двухкомнатными квартирами; Б - корпус с трехкомнатными квартирами; а - план типового этажа: 1 - жилые комнаты; 2 - передняя; 3 - санитарный узел; 4 - кухня-шкаф; б - план первого этажа: 1 - вестибюль; 2 - фойе; 3 - зрительный зал; 4 - столовая; 5 - открытая галерея
Стр. 92-
Стр. 93-
Эти и многие другие жилые дома и комплексы, запроектированные в конце 20-х гг., наглядно свидетельствуют о том, что тип массового городского жилого дома к этому времени еще находился в стадии поисков. Архитекторов уже не удовлетворяли ни секционные дома с большими квартирами для покомнатного заселения, ни дома-коммуны с жилыми «кабинами», лишенными подсобных помещений. Велись поиски экономичной жилой ячейки на семью, форм взаимосвязи жилого дома с учреждениями коммунально-бытового обслуживания.
В мае 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) «О работе по перестройке быта», в котором подчеркивалась важность формирования нового социалистического быта и были вскрыты ошибки, допущенные в этой области.
Новые социальные условия и определяемые ими формы решения жилищного вопроса создавали благоприятные условия для разработки типовой рациональной экономичной квартиры. Характерные для социалистического общества формы распределения жилой площади потребовали принципиально нового подхода к проектированию квартиры.
В годы первой пятилетки в стране началось широкое жилищное строительство для рабочих. Сооружались отдельные дома в плотно застроенных районах городов, создавались новые кварталы на месте бывших убогих окраин, новые жилые комплексы, новые промышленные города. Вся страна превратилась в строительную площадку, причем наряду с огромными капиталовложениями в промышленность первостепен-
Стр. 94-
Ное значение имело и массовое жилищное строительство. Быстро расширяется география новых жилых комплексов. Наряду с Москвой, Ленинградом, Баку, Иваново-Вознесенском и другими сложившимися еще до революции крупными промышленными центрами все нарастающими темпами строятся жилые комплексы для рабочих вблизи вновь сооружавшихся промышленных гигантов первой пятилетки при Харьковском и Сталинградском тракторных заводах, при автозаводе в г. Горьком.
В больших масштабах развернулось жилищное строительство в быстро развивавшихся промышленных центрах Урала и Сибири - Свердловске, Нижнем Тагиле, Магнитогорске, Новосибирске, Челябинске, Кемерове, Новокузнецке и др.
Основными типами массового жилого строительства в годы первой пятилетки были трех - пятиэтажные секционные дома, разработке, планировке и конструкции которых уделялось основное внимание. Были созданы многочисленные типы секций, учитывающих местные климатические условия, характер распределения жилой площади и возможности инженерного оборудования.
В связи с острым дефицитом строительных материалов в конце 20-х гг. (отпускавшихся в первую очередь для промышленного строительства) развернулись научные
Стр. 95-
И проектные экспериментальные работы в области сборного домостроения с использованием местных материалов и отходов промышленного производства.
Еще в 1924-1925 гг. акционерное общество «Стандарт», в проектном бюро которого работала группа архитекторов, имевших опыт применения новых деревянных конструкций на строительстве павильонов сельскохозяйственной выставки в Москве (1923 г.), наладило заводское изготовление (на базе деревообделочных комбинатов) стандартных малоэтажных сборных жилых домов, которыми застраивались рабочие поселки (например, в Иваново-Вознесенске) (рис. 71).
В 1927 г. в Москве был сооружен первый жилой дом из небольших шлакоблоков по проекту инженеров Г. Красина и А. Лолейта. В 1929 г. исследования в области крупноблочного строительства разворачиваются в Харьковском институте сооружений (руководитель инж. А. Ваценко). Результатом этой работы были экспериментальные кварталы трехэтажных домов из крупных шлакобетонных блоков (1929 г.), опытный шестиэтажный крупноблочный дом в Харькове (1930 г., архит. М. Гуревич, инженеры А. Ваценко, Н. Плахов и Б. Дмитриев), поселки крупноблочных домов в Краматорске (1931-1933 гг., те же авторы).
Одновременно с развитием каменного крупноблочного строительства, с ориентацией на постепенное возрастание этажности жилых домов продолжались разработки и в области малоэтажного деревянного домостроения из стандартных элементов заводского изготовления. Были разработаны проекты жилых домов различного типа из местных материалов, велось экспериментальное строительство. В ряде разработанных типов домов предусматривалась возможность изменения планировки жилой ячейки - раздвижные и складные перегородки. Предусматривалось создание специальных предприятий для строительства из местных материалов по проектам малоэтажных типовых жилых домов. Строительство
Стр. 96-
Жилья предполагалось полностью индустриализировать, выпускать на заводах готовые элементы минимального веса и монтировать их на месте при помощи легкого крана в короткие сроки.
В конце рассматриваемого периода создаются и первые перспективные проекты строительства жилых домов из объемных элементов. В 1930 г. Н. Ладовский опубликовал, а в 1931 г. запатентовал предложение сделать основным стандартным элементом полностью оборудованную жилую ячейку (кабину) одного или двух типов. Такие объемные элементы должны были изготовляться на заводе и в законченном виде доставляться на строительство, где из них должен был осуществляться монтаж жилых домов различного типа - от индивидуальных домов до многоэтажных зданий, в которых наряду с жилыми ячейками могли быть помещения общего и специального назначения. Предусматривался такой метод организации строительства жилых комплексов из объемных элементов, когда на участке в первую очередь должны были прокладываться все коммуникации, а потом возводиться стандартизированный каркас. Жилая кабина в собранном виде должна была вставляться с помощью кранов в каркас и подключаться к коммуникациям.
Разрабатывая проекты рабочего жилища, архитекторы стремились не только по-новому организовать быт его жителей, но и много внимания уделяли разработке новых приемов объемно-пространственной композиции жилища и созданию нового облика жилого дома.
Широко распространенный в проектах нового типа жилища прием соединения корпусов переходами приводил к появлению новых объемно-пространственных решений, застройка селитебной территории приобретала иной градостроительный размах. Характерный пример - жилой комплекс «Городок чекистов» (рис. 72) в Свердловске, 1931 г. (архитекторы И. Антонов, В. Соколов, А. Тумбасов).
В 20-е гг. советские архитекторы разработали ряд оригинальных решений блокированных малоэтажных домов.
Стр. 97-
В 1930 г. в Ереване по проекту К. Алабяна и М. Мазманяна был выстроен жилой дом со своеобразным «шахматным» расположением характерных для местной архитектуры глубоких лоджий (рис. 74).
Отличительной чертой разработки нового типа жилища в рассматриваемый период была ярко выраженная проблемность творческих поисков. Особое значение приобрели социальные проблемы нового типа жилища, тесно связанные с перестройкой быта; ставились также и другие проблемы - функциональные, художественные, конструктивные.
Разрабатывались новые типы жилища, новые объемно-пространственные решения дома, варианты сочетания жилых и коммунальных помещений, пространственные типы жилых ячеек, рациональная планировка и оборудование квартиры, новые типы одноквартирных, блокированных, секционных и односекционных домов, крупносборное и мобильное жилище и т. д. Это привело к тому, что наша архитектура уже в период ее становления активно влияла на разработку современного жилища в других странах.
В результате первой мировой и гражданской войн и интервенции страна понесла большие потери в жилище. В годы восстановления народного хозяйства и особенно первой пятилетки усилия государства были сосредоточены главным образом на строительстве промышленных предприятий. Жилищное строительство отставало, в то время как городское население росло. Нехватка жилищ обострялась. К концу 20-х годов объемы жилищного строительства стали увеличиваться. Так, в течение 1928 г. было построено уже свыше 1 млн. м2 жилой площади. Это были главным образом малоэтажные жилые дома, так как материальные и финансовые ресурсы не позволяли строить дома многоэтажные. Не хватало кирпича, цемента, не говоря о металле. В связи с этим в строительстве широко применяли дерево, термолит, мелкие шлакоблоки, бетонитовые камни, различные местные материалы.
Пример комплекса малоэтажного жилища в Москве - поселок «Сокол» , строительство которого началось в 1923 г. по проекту Н. Марковникова. Это было опытно-показательное строительство, где проверялись планировочные решения, материалы, конструкции, сантехническое оборудование (местное центральное отопление, местные облегченные типы канализации).........
Другой пример малоэтажного строительства - поселок завода АМО (И. Жолтовский), где впервые у нас в стране был применен двухэтажный жилой дом с квартирами в двух уровнях, имеющими самостоятельные входы. Дома осуществлены из бетонитовых камней. В состав жилого комплекса, расположенного в сосновой роще, включались пункты общественного питания, детские учреждения, культурно-массовые учреждения с клубной частью и др.
В 1924-1925 гг. в Баку и районах нефтепромыслов строятся поселки им. С. Разина, им. Кирова, им. Артема и др. Впоследствии они превратились в развитые городские жилые районы Баку. С этих благоустроенных поселков, застроенных одно-, двух- и четырех-квартирными одноэтажными домами (А. Иваницкий и А. Самойлов), началась планомерная ликвидация трущебных районов старого капиталистического Баку.
Постепенно развертывается строительство рабочих поселков в Харькове, Ереване, Тбилиси. Архитекторы стремились учесть местные климатические условия, разрабатывая соответствующие типы домов (лоджии, секции квартир со сквозным проветриванием и др.) и приемы застройки. Впервые трудящиеся получали квартиры со всеми удобствами. Застройка этих лет (1925-1930 гг.) велась достаточно крупными массивами, как правило, домами не выше двух этажей. Наряду с жилыми домами строились детские сады и ясли, коммунальные сооружения, спортивные площадки; внутриквартальные пространства обильно озеленялись.
Возраставший объем малоэтажного строительства, особенно в существующих городах, вел к перерасходу средств, поскольку требовал выделения крупных городских территорий и значительных затрат на их благоустройство. В связи с этим малоэтажная застройка начинает уступать место строительству жилых комплексов с домами в четыре-пять этажей без лифтов. В Москве новые жилые массивы строились на основе типовой секции квартир, разработанной по программе Моссовета.
Моссовет еще в 1925 г. объявил конкурс на экономичную типовую секцию. Программа конкурса предусматривала стандартизацию конструктивных элементов. Кроме того, учитывая, что в условиях острой нехватки жилья приходилось осуществлять покомнатное заселение, требовалась планировка квартир с изолированными комнатами.........
Кроме секционных квартирных домов в этот период строятся коридорные дома гостиничного типа, главным образом для малосемейных, в которых однокомнатные и двухкомнатные квартиры с небольшими кухнями-нишами и санитарным узлом выходили в поэтажный коридор. Ванные комнаты были общими для всего этажа.
На основе первой типовой секции, утвержденной Моссоветом в 1925 г., создаются уже упоминавшиеся крупные жилые массивы в Москве. Близкая по типу застройка осуществлялась в Ленинграде, Баку и др.
Для новостроек Москвы (Усачевка , А. Мешков и др.; застройка по 1-й Дубровской ул., М. Мотылев и др.; Дангауэровка , Г. Бархин и др.) был характерен комплексный подход к формированию жилых образований. При разнообразии пространственных композиций в самих принципах застройки было много общего - хорошо проветриваемые озелененные дворы, наличие первичной сети культурно-бытового обслуживания, включая детские сады, ясли, школы, магазины и др.
В основном осуществлялась застройка четырехэтажными домами, как наиболее экономичными по единовременным строительным затратам. Внешний облик жилых домов был скромен. Как правило, дома не оштукатуривались вовсе или частично как комплекс Усачевки первой очереди. Балконов почти не было.
В Ленинграде в 1925 г. создается Тракторная улица в Московско-Нарвском районе (А. Никольский, А. Гегелло, Г. Симонов). Ее застройка четырехэтажными домами - пример реконструкции бывшей рабочей окраины Нарвской заставы. Композиция начального отрезка построена по принципу сужающегося пространства, ступенчатый ритм домов зрительно обогащает перспективу. Дома окрашены в светлые тона двух цветов - желтый и белый. Между собой дома соединены полуарками, что разнообразит протяженный фронт застройки. Существенным недостатком данного жилого комплекса является отсутствие дворов. К строительству была принята секция из двух трехкомнатных квартир, в каждой из которых при входе размещены санузел и кухня.
В эти же годы в Ленинграде строились жилые комплексы в Московско-Нарвском и Володарском районах. В 1925-1928 гг. осуществляется застройка Палевского жилого массива (А. Зазерский и Н. Рыбин) двух- и трехэтажными жилыми домами, окружающими благоустроенные дворы с площадками для детей и участками для хозяйственных нужд. Три корпуса были предназначены для бытового обслуживания и детских учреждений. Архитектурное решение жилых домов близко по типу другим комплексам этого периода. Типична для этих лет и застройка поселка им. Шаумяна - Арменикенд (А. Иваницкий, А. Самойлов, 1925-1928 гг.) в Баку. В первой очереди Арменикенда кварталы формировались трехэтажными секционными домами. В композицию кварталов были включены также школы, магазины, детские и коммунально-бытовые учреждения. Во второй очереди (конец 20-х годов) застройка осуществлялась уже четырех-пятиэтажными жилыми домами с плоской крышей. Большое число лоджий, эркеров и балконов создавало запоминающийся облик застройки. Применялась жилая секция из двух-трехкомнатных квартир, имеющих сквозное проветривание и лоджии, что очень важно в климатических условиях Баку. В некоторых комплексах тех лет пытались создать новые по содержанию общественные центры, включающие рабочий клуб, фабрику-кухню, школу и другие учреждения, где доминирующее значение принадлежало клубу, помещения которого группировались нередко вокруг озелененного внутреннего двора. Три клуба такого типа в новых жилых районах были построены по проекту А. и Л. Весниных.
Поиски наиболее экономичных типов зданий активизировали работу над типовыми секциями, экономичными конструктивными решениями. Например, в Ленинграде в 1928 г. осуществлялось опытное строительство зданий с применением каркасной системы и использованием различного вида кладки с теплыми заполнителями, а также из крупных блоков. Так, на Крестовском острове было построено 12 корпусов из литого шлакобетона, на Сызранской улице-5 крупноблочных домов и др.
В годы первой пятилетки жилое строительство развернулось по всей стране. Крупные жилые комплексы возникают в промышленных центрах Урала и Сибири: в Свердловске, Нижнем Тагиле, Магнитогорске, Новосибирске, Челябинске, Кемерове, Новокузнецке и других городах, а также вблизи крупнейших новостроек того времени-при Харьковском и Сталинградском тракторных заводах, Горьковском автозаводе.
В 1926-1931 гг. в Свердловске было осуществлено строительство ряда жилых комплексов: дома горсовета (С. Домбровский), дома Госпромурала (Г. Валенков и Е. Короткое), группа жилых кварталов в районе Уралмашзавода (П. Оранский). Особенно выделяется «Городок чекистов » в Свердловске как пример выразительной объемно-пространственной композиции развитого жилого комплекса (И. Антонов, В. Соколов, А. Тумбасов, 1931 г.).
В жилом районе Горьковского автомобильного завода применена строчная застройка. Протяженный ряд однотипных объемов создает четкий метрический строй магистрали. Перед торцами домов, выходящих в сторону проезжей улицы, предусмотрена широкая полоса зелени.
Заслуживает внимание строительство малометражных квартир в жилом массиве «Луч» для рабочих Харьковского электрозавода (Г. Вегман, Ю. Рубинштейн, В. Турчанинов). Двухкомнатные квартиры (28-32 м2), рассчитанные на заселение одной семьей, состоят из двух изолированных комнат, совмещенного санузла и кухни.
Развитие жилищного строительства в 20-е годы было крупнейшим завоеванием нового общественного строя. Впервые в истории архитектуры централизованно решалась важнейшая социальная проблема человечества - обеспечение жилищем всего народа.
Уже на первом этапе развития жилищного строительства проявились преимущества социалистической системы. Отсутствие частной собственности на землю позволило осуществлять застройку крупными жилыми массивами на больших участках. На месте трущоб на рабочих окраинах городов, перенаселенных казарм и коечно-каморочных домов возникали крупные рабочие кварталы с благоустроенными домами (электричество, водопровод, канализация), просторными озелененными дворами, детскими учреждениями, прачечными и другими элементами коммунального обслуживания. Было покончено с дореволюционной скученной застройкой, с мрачными и темными дворами-колодцами.
В первые послереволюционные годы жители домов нередко объединялись в определенные коллективы-коммуны, которые на первых порах преследовали не столько социально-политические, сколько чисто хозяйственные цели. Получая в бесплатное пользование жилую площадь (такое положение было до введения НЭП), жильцы создавали органы самоуправления, которые ведали не только эксплуатацией здания, но пытались улучшить организацию быта. Бытовая коммуна была весьма экономичной формой организации быта и отчасти уменьшала продовольственные трудности. На началах самообслуживания возникали детские сады, ясли, красные уголки, библиотеки, прачечные и т. п. Такая форма организации быта получила достаточно широкое распространение в первые годы Советской власти. Так, в Москве в 1921 г. насчитывалось 865 домов-коммун, в Харькове в 1922-1925 гг. было 242 дома-коммуны. С этой формой организации повседневной жизни начали связывать далеко идущие идеи перестройки быта на социалистических началах. Но постепенно по мере улучшения материального положения трудящихся интерес к этой форме общежития начал угасать. Тем не менее некоторые архитекторы справедливо считая, что старые типы домов не соответствуют новым формам общественного быта, прямолинейно полагали, что только строительство соответствующих типов жилища с общественным сектором может дать новый импульс идее. Конкретные пути решения проблемы намечались в экспериментах, спорах и дискуссиях. Единого мнения по поводу домов-коммун не существовало. Одни считали, что следует развивать рабочий поселок-коммуну, состоящий из индивидуальных домов и сети общественных учреждений, другие предлагали строить многоэтажные жилые дома-коммуны с общественным обслуживанием в структуре самого дома.
Авторы стремились преодолеть замкнутость традиционной индивидуальной квартиры и в то же время противопоставить новый тип жилища казарменному общежитию. Несомненно прогрессивным надо считать острую постановку вопросов развития системы культурно-бытового обслуживания и общения людей-вопросов, которые и теперь не потеряли своей актуальности.
В первом конкурсе на проекты показательных жилых домов для рабочих (1922 г.) выделялся проект К. Мельникова . Он предложил дома с квартирами в двух уровнях - для семей и дома для одиноких, соединенные теплыми переходами с общественно-культурным центром. Была проведена четкая дифференциация жилых помещений в зависимости от состава семьи.
В 1926 г. Моссовет объявил конкурс на проект дома-коммуны для 750-800 чел. Целью конкурса было создание нового типа жилья для определенного контингента городского населения-одиноких и семей, не ведущих обособленного хозяйства.
Первую премию получил В. Маят, вторую-Г. Вольфензон и Е. Волков и гражданский инженер С. Айзикович. Их проект в дальнейшем был доработан и осуществлен в натуре на Хавско-Шаболовском проезде в Москве.........
Интересные поиски новых типов жилища велись под руководством М. Гинзбурга в мастерской Стройкома РСФСР. По проекту М. Гинзбурга, М. Милиниса и инж. С. Прохорова в 1928-1930 гг. в Москве на Новинском бульваре был построен жилой дом для работников Наркомфина. В этой работе авторы ставили задачу наиболее экономичного расселения одиноких и семей различного состава и одновременно создания развитого комплекса культурно-бытового обслуживания и общения..........
Среди проектов конкурса ОСА 1927 г. следует отметить предложение студентов ЛИГИ в Ленинграде К. Иванова, Ф. Терехина и П. Смолина. Избранный ими композиционный прием плана в виде трилистника позволял удачно разместить объект на участке. В первых этажах предусматривалось размещение общественных помещений-центров питания, культуры, воспитания детей. В верхних этажах находятся двух- и трехкомнатные квартиры, решенные в двух уровнях. Структура этих квартир предвосхищает в принципе послевоенные предложения Ле Корбюзье для Марселя, Нанта, Берлина и др.
 |
 |
 |
Товарищеский конкурс на проект жилища нового типа для трудящихся, 1927 г. План первого этажа, аксонометрия, планы пространственных квартир |
В конце 20-х годов в различных городах было запроектировано много жилых домов и комплексов с развитым коммунально-бытовым обслуживанием. Таковы, например, жилой комплекс на Берсеневской набережной в Москве (Б. Иофан, 1929-1930 гг.), где к жилым домам с благоустроенными квартирами непосредственно примыкают общественные здания (кинотеатр, магазин, столовая, клуб с театральным залом, детский сад и ясли), и дом-комплекс в Киеве на улице Революции (М. Аничкин, инж. Л. Жолтус, 1929-1930гг.) - пятиэтажное здание, в первых этажах которого размещены общественные помещения. В Ленинграде на площади Революции в 1933 г. по проекту Г. Симонова, П. Абросимова, А. Хрякова был построен для общества политкаторжан дом-коммуна , в котором общественно-коммунальные помещения удачно взаимодействовали с жилыми ячейками........
Среди множества проектных идей и построек нового типа не обошлось и без перегибов. Встречались предложения, противоречащие здравому смыслу. В Магнитогорске, например, появились общежития для рабочих без кухонь в расчете на общественное питание, что вызвало очень много жалоб со стороны рабочих. В 1930 г. в журнале «СА» был опубликован проект дома-коммуны на 5140 чел. И. Кузьмина, в котором полностью исключались привычные формы общежития. Семья по сути ликвидирована. Взрослые члены коммуны живут в отведенных для них помещениях раздельно. Дети отделены от взрослых и воспитываются в соответствующих возрастных коллективах. Для встреч с родителями отведены специальные помещения. В этом предложении человек трактуется в качестве стандартной биологической единицы, лишенной индивидуальности. Многообразие жизни подавлено стандартным распорядком. Налицо типичный образец «монастырского коммунизма», который резко осуждали К. Маркс и Ф. Энгельс. Подобные проекты дискредитировали саму идею поисков нового типа жилища.
В мае 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О работе по перестройке быта », где были подвергнуты острой критике стремления немедленного обобществления быта, в том числе посредством строительства по формалистическим проектам домов-коммун. Вместе с тем было подчеркнуто, что строительство рабочих поселков должно сопровождаться всеми видами благоустройства и коммунального обслуживания - банями, прачечными, столовыми, детскими учреждениями и др. Реальная практика эксплуатации большинства домов-коммун подтвердила справедливость партийной критики - по мере повышения уровня материального благосостояния трудящихся они неизменно перестраивались под обычные квартирные жилища.
История проектирования и строительства домов-коммун, равно как и попытки глобально решить систему расселения по рецептам дезурбанизма или урбанизма, свидетельствовали о незрелости архитектурной теоретической мысли, преувеличении роли жизнестроительных возможностей архитектуры, неумении сопоставлять цели архитектуры с материальными возможностями их осуществления. Вместе с тем вся эта работа таила в себе зерна будущего, которые во многом были дискредитированы «левацкими загибами», но тем не менее не потеряли своего интереса и в наши дни.
В последующие годы развитие пошло по линии улучшения планировки квартир, типов жилых домов и, главное, совершенствования приемов планировки и застройки большого квартала, предусматривающих постепенное развитие сети культурно-бытового обслуживания. Такой квартал стал зародышем появившегося впоследствии понятия «жилой микрорайон».
Еще во второй половине 20-х годов в связи с ростом объемов строительства выявилась потребность в развитии типового проектирования жилища. В мастерской Стройкома РСФСР (руководитель М. Гинзбург) была разработана научная методика проектирования различных типов квартир в соответствии с демографическими характеристиками населения и объемно-планировочными структурами жилых домов.
В условиях острого дефицита фондируемых строительных материалов (цемент, кровельное железо, стальной прокат и т.д.), направляемых в первую очередь в промышленное строительство, были развернуты экспериментальные работы по использованию в жилищном и культурно-бытовом строительстве местных строительных материалов и различных отходов промышленного производства. Большое значение приобрели опыты строительства сборного малоэтажного жилища. Так акционерное общество «Стандарт» (1924-1925 гг.) разработало систему стандартных деревянных элементов, из которых собирались малоэтажные жилые дома для рабочих поселков в Иваново-Вознесенске, Донбассе и др.
В эти же годы была начата работа по строительству домов из крупных шлакоблоков, так называемых «черных» блоков. В 1927 г. в Москве был построен первый жилой дом из шлакоблоков (инженеры Г. Красин, А. Лолейт). В этот же период над проблемой крупноблочного строительства работал А. Климухин. По его проекту осуществлен из шлакоблоков ряд жилых зданий и детских сооружений в Москве. В 1929 г. под руководством А. Ваценко была проведена исследовательская работа в области крупноблочного строительства в Харькове. По проектам А. Ваценко были застроены кварталы трехэтажных домов из крупных шлакобетонных блоков, строились и пятиэтажные дома.
Интересную эксцериментальную работу в области строительства сборных жилых домов провел Н. Ладовский. В 1930г. он предложил способ строительства малоэтажных и многоэтажных жилых домов из объемных элементов, полностью оборудованных на заводе, с тем, чтобы на строительной площадке осуществляли только процесс монтажа. Таким образом, Н. Ладовский предвосхитил будущее, сходные идеи получили реализацию только в 1965 г.
За период с 1918 по 1932 г. в городах и рабочих поселках было построено 81,6 мл. м2 жилой площади, в том числе 25,3 млн. м2 за счет средств населения, объединенного в жилищно-строительные кооперативы. Развитие архитектуры жилища проходило различные этапы, через преодоление противоречий объективного и субъективного характера. Движущей силой развития, в конечном счете, была реальная потребность в жилище, которая определялась процессом восстановления народного хозяйства и строительством экономического фундамента социализма.
Вначале строительство осуществлялось одно-двухэтажными домами, кварталы по традиции были малых размеров -2-3 га. Но уже скоро вследствие роста объемов строительства этот тип жилых домов и застройки вошел в противоречие с требованиями экономики и возрастающими темпами развития народного хозяйства. Уже с 1925-1926 гг. был в основном осуществлен переход на застройку четырех-пятиэтажными домами кварталов в 5-7 га. Этот тип застройки был существенным шагом вперед. Но заселение квартир велось по комнатной системе.
Принципиально новым в проектировании и строительстве жилищ был комплексный подход к застройке жилых кварталов и районов с обеспечением их культурно-бытовыми учреждениями (детские учреждения, школы, магазины, прачечные и др.). В качестве массового типа утвердился жилой дом секционной структуры.
Большая творческая работа была направлена на выявление новых в социальном отношении типов жилья, на поиски пространственных жилых ячеек, началась научная разработка методики типового проектирования.
В рассматриваемый период советские архитекторы оказали определенное влияние на общий ход развития мировой практики жилищного строительства. Первые советские рабочие поселки (Усачевка, Дубровка, Дангауэровка в Москве, Палевский массив в Ленинграде и др.), в которых применялись типовые секции квартир и предусматривалось культурно-бытовое обслуживание для всех живущих, а композиция застройки в целом учитывала требования гигиенических норм, возникли на несколько лет раньше, чем первые опыты немецких архитекторов В. Гропиуса и Э. Мая в создании жилых рабочих поселков в Германии. Опередила свое время и работа по проектированию жилищ нового типа.
Партия и государство неизменно поощряли новаторство в том случае, когда оно совпадало с целями быстрейшей ликвидации нужды в жилище и реального улучшения бытовых условий, но в то же время, следуя ленинским указаниям, «не позволяли хаосу развиваться» и в нужный момент, поддерживая живые прогрессивные элементы развития, давали критический анализ движения, помогая формированию творческой направленности архитектуры жилища в соответствии с жизненными интересами и реальными возможностями молодого социалистического государства.
История советской архитектуры (1917-1954) под ред. Н.П. Былинкина и А.В Рябушина
На фоне большого жилищного строительства, развернутого в послевоенные годы, в области жилой архитектуры Еревана были достигнуты заметные успехи. Наряду с некоторым улучшением жилых секций улучшилась и внешняя архитектура жилых зданий.
Над усовершенствованном жилых секций для массового строительства работали архитекторы, занятые проектированием жилых зданий, и архитектурно-проектные мастерские отдела по делам архитектуры Ереванского городского Совета, где путем проведенных конкурсов наиболее приемлемой была признана двух-трех-квартирная секция, предложенная архитектором А. Терзнбашяном, широко применявшаяся в жилищном строительстве Еревана в 1949-1950 гг.
Забота о дальнейшем улучшении качества жилых секций продолжала оставаться первостепенной задачей архитекторов республики. Организованные Союзом советских архитекторов конкурсы на лучшие жилые секции и широкое обсуждение представленных проектов з значительной мере мобилизовали внимание и творческие усилия архитекторов на решение этой важной задачи.
Упорная работа последних лет не могла не привести к положительным результатам. За последние годы разработан ряд типовых секций для многоэтажных жилых зданий городского типа, применительно к специфическим условиям Армении. Утверждены также серии одноквартирных жилых домой усадебного типа и двух-трехэтажных жилых домов для поселков и небольших городов Армянской ССР.
Следует все же признать, что перечисленным выше типовым секциям присущ ряд существенных недостатков, почему и дальнейшая разработка новых, более усовершенствованных секции остается актуальной задачей архитекторов Советской Армении (Full House 5).
Как правило, жилые секции последних лет характеризуются некоторым улучшением экономических показателей и увеличением жилой и полезной площадей, вследствие чего наряду с улучшением бытовых условий трудящихся несколько снизилась и стоимость строящихся жилых домов.
До сороковых годов допускались к осуществлению и жилые секции без сквозного и углового проветривания. Жизнь показала непригодность таких секций для климатических условий юга.
После войны, за редкими исключениями, как правило, двух-трех комнатные квартиры проектируются со сквозным проветриванием.
В условиях юга сквозное проветривание и двустороннее расположение комнат в квартире обеспечивают возможность попеременного пользования ими в различное время дня и года.
Начиная с 1945 года, выстроено значительное количество жилых домов на проспектах Ленина, Сталина, Микояна и Орджоникидзе, на улицах Амиряна, Абовяна, Маркса, Баграмяна, Айгестан и других. В большинстве случаен планировка их удовлетворительна, а внешняя архитектура правдиво отражает образ жилого лома.
Среди домов, выстроенных на проспекте Сталина, выделяется тщательно продуманный планировкой жилой дом Ереванского городского Совета (архитектор Г. А. Таманян). Однако в архитектуре его фасада допущены некоторые излишества.
Жилые дома, выстроенные Ереванским городским Советом по проекту архитекторов Г. А. Таманяна и М.М. Согомомян на противоположных угловых участках при пересечении проспекта Сталина с Красноармейской улицей, образуют единый архитектурный ансамбль; с градостроительной точки зрения они поставлены хорошо. Не отрицая правильной композиционной идеи архитектуры этих здании в целом, отметим, что формы их страдают некоторой грузностью, придающей внешней их архитектуре излишнюю монументальность. В планировке квартир, в особенности находящихся в угловых участках зданий, можно отметить некоторые недостатки.
Удачен по композиции, планировке квартир, архитектуре фасада, а также и по примененным конструкциям жилой дом работников железнодорожного транспорта на проспекте Микояна (архитектор О. Т. Бабаджанян». Здесь хорошо скомпанованы квартиры, созданы удобства для жильцов, включая такие элементы, как лоджии, балконы и т. д. Найдена интересная в целом жизнерадостная архитектура фасада. Несмотря на недостаточную прорисованность отдельных деталей, этот жилой дом своим масштабом и общей композицией хорошо вписывается в ансамбль магистрали.
Жилой дом выстроенный Ереванским городским Советом по проекту архитектора О. А. Акопяна на том же проспекте, отличается стройностью и хорошей прорисовкой элементов фасада. Боковые ризалиты, пропорции которых удачно найдены, а также несколько отступающая средняя часть фасада, создают общую композицию, которая, вместе с метрически повторяющимися в верхней части лоджиями, хорошо подчеркивает значение магистрали. Отмеченные качества, наряду с удобной планировкой квартир, позволяют считать этот дом одним из лучших среди сооруженных за послевоенный период.
Здесь же, на проспекте Микояна, по проектам архитекторов В. Л. Белубекяна, А. Терзибашяна, Г. Г. Агабабяна и других построены новые жилые дома. При удобной планировке и различной трактовке образа жилого дома эти здания не обладают необходимым для важной городской магистрали повышенным качеством внешней архитектуры, а малые объемы некоторых из них в значительной мере нарушают масштаб застройки магистрали.
Творческой удачей архитектуры этого периода следует считать жилой дом Министерства коммунального хозяйства Армянской ССР по проспекту Ленина (архитектор 3. Т. Бахшинян). Выразительна внешняя архитектура дома. Автору удалось простыми средствами достичь вы явления образа жилого дома, показав художественное чутье и творческую выдумку.
В приятных пропорциях расчленен фасад, хорошо прорисованы проемы, лоджии, балконы и другие элементы дома. К сожалению, планировка квартир этого дома не лишена отдельных недостатков.
Примерно такими же качествами отличается выстроенным по проекту того же автора на проспекте Сталина жилой дом работников Закцветметa.
Мы уже упоминали жилые дома, выстроенные но улице Амиряна между площадью Ленина и проспектом Сталина. В результате общности масштабов и цветовой гармонии создается впечатление единства, цельности всего комплекса этих домов. Следует, однако, оговорить, что архитектура их явно страдает схематичностью, плохой прорисованностью деталей, а в жилом доме Министерства промышленности стройматериалов Армянской ССР (арх. К. А. Акопян) вызывает сомнение уместность курдонера на данном, весьма ответственном участке улицы. К тому же внешняя его архитектура отличается доходящей до претенциозности излишней декоративностью, отнюдь не способствующей архитектурной выразительности. Благодаря этому и отчасти цвету примененного для облицовки камня этот дом отрывается от общей застройки улицы, в некоторой степени нарушая ее ансамблевую целостность.
Расположенный в начале улицы Баграмяна пятиэтажный дом Ереванского городского Совета (архитекторы Г. Г. Агабабян и Э. А. Тигранян) является одним из наиболее крупных жилых домов, выстроенных в Ереване после войны. Авторы, учтя важное местоположение здания, сумели его архитектуре придать соответствующую выразительность. Подножием всему зданию служит высокий цокольный этаж, отведенный под магазины. Тяга, проходящая над цоколем, приятно расчленяет фасад. Вытянутые в два этажа и завершенные двойными фронтонами лоджии, а также балконы и другие элементы фасада, значительно обогащают внешнюю архитектуру, придают формам легкость.
Интересна и своеобразна архитектура жилого дома, сооруженного здесь же, в начале улицы, по проекту архитектора А. Т. Тер-Аветикян. Фасад его оформлен декоративной аркатурой на тоненьких полуколоннах. Этот же мотив в виде трех глубоких лоджий повторен на фасаде в угловой части здания, имеющей очертания вогнутой кривой и выходящей на пересечение улиц Баграмяна и Московской.
К числу лучших домов относится также жилой дом ГюмушГЭСа, расположенный на одном из угловых участков начала улицы Баграмяна (архитектор Г. А. Таманян). Фасады дома, облицованные базальтом в цокольном этаже и желтым анийским туфом в верхних этажах, обогащены хорошо прорисованными по формам и пропорциям пятнами арочных лоджии па фоне гладких стен и редко расставленными проемами. Обусловленная назначением здания сдержанная монументальность сочетается в его облике с чертами уюта и теплоты, характерными для образа жилого дома. Архитектура его в целом и в деталях основывается на стремлении использования мотивов национального зодчества, творчески переосмысленных и нашедших место в новой единой композиции, отвечающей современным требованиям.
Выстроенный на улице Лермонтова по проекту архитектора З. Т. Бахшиняна комплекс жилых домов композиционно объединяет в единый архитектурный организм три самостоятельные здания: жилой дом Главного Управления издательств» и полиграфической промышленности Министерства культуры Армянской ССР, расположенный в левом крыле и поворачивающий на улицу Теряна, несколько приподнятый в отношении своих крыльев расположенный в средней части комплекса жилой дом Худфонда СССР и жилой лом Электротреста, занимающий правое крыло комплекса.
Большая протяженность и масштабы, хорошо прорисованные летали и пропорции в целом положительно сказываются на внешнем облике жилого комплекса, придают его архитектуре известную значимость. Нельзя, однако, тут же не заметить, что с градостроительной точки зрения вызывает сомнение целесообразность акцентирования части здания посредством поднятия ее на один этаж.
Такой прием, пожалуй, уместнее было бы применить в отношении угла для подчеркивания пересечения двух важных улиц - улиц Теряна и Лермонтова.
Все три здания отличаются целесообразной планировкой квартир.
В жилом доме Худфонда СССР удобно сочетаются жилые квартиры художников и скульпторов с их мастерскими, многие из которых находятся при квартирах. Внешняя архитектура боковых крыльев жилого комплекса решена лаконичными и созвучными с архитектурой средней части формами. Фасад этого дома, вследствие примененных пластических средств, несколько отходит от образа жилого дома, выражая скорее характер общественного здания. Такая трактовка фасада отчасти объясняется стремлением автора войти в ансамбль с находящимся напротив зданием театра оперы и балета, a также выявить комплексное назначение здания.
Новизной внешней архитектуры отличается жилой дом Министерства местной промышленности Армянской ССР, выстроенный на угловом участке проспекта Ленина и улицы Теряна (автор арх. Г. Г. Агабабян). На фасаде этого дома автор использует полихромию камней в качестве основного средства архитектурно-художественной выразительности. Широкие, тонко орнаментированные обрамления, вокруг дверных проемов, выполненные из белого ноем беря некого камня, наряду с венчающим карнизом из того же камня, четко прорисовываются на розовом фоне стен жилого дома, сложенных из артикского туфа.
В хорошем сочетании цветов камней и металлических перил балконов, тщательной прорисовке всех элементов фасада и в интересном решении его архитектуры в целом чувствуется стремление автора к свежим мотивам для отображения облика жилого дома.
Жилой дом на углу проспекта Сталина и улицы Мравяна (арх. Г. А. Таманян) характерен хорошо продуманной планировкой квартир и несколько утяжеленными формами внешней архитектуры.
Источник информации: книга «Архитектура Советской Армении. Краткий очерк». Арутюнян В.М., Оганесян К.Л. Издательство Академии Наук Армянской ССР. Ереван, 1955 г.
