Поэтический мир Бориса Пастернака предстает перед нами во всем своем богатстве - богатстве звуков и ассоциаций, которые открывают нам давно знакомые предметы и явления с новой, порой неожиданной стороны. Поэзия Пастернака - это отражение личности поэта, выросшего в семье известного художника и талантливой пианистки. Известна любовь Бориса Пастернака к музыке - ему даже прочили композиторское будущее, но смыслом его жизни стала поэзия.
Первые публикации его стихотворений относятся к 1913 году. В следующем году выходит первый сборник поэта «Близнец в тучах». Пастернак входил в небольшую группу поэтов «Центрифуга», близкую к футуризму, но попавшую под влияние символистов. К своему раннему творчеству он относился критически и впоследствии ряд стихотворений основательно переработал.
Надо сказать, что Пастернаку в целом свойственно отношение к поэзии как к напряженной работе, требующей полной самоотдачи:
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.
Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты - времени заложник
У вечности в плену.
Уже в первые годы творчества у Пастернака проявляются те особенности его таланта, которые полностью раскрылись в последующем: поэтизация «прозы жизни», внешне неярких фактов, философские раздумья о смысле любви и творчества, жизни и смерти:
Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит.
Борис Пастернак вводил в свои стихи редкие слова и выражения - чем меньше слово было в книжном обороте, тем лучше это было для поэта. Поэтому нет ничего удивительного в том, что ранние стихотворения Пастернака после первого прочтения могут остаться непонятыми. Для того чтобы вникнуть в суть образов, созданных поэтом, нужно знать точное значение написанных им слов. А к их выбору Пастернак относился с большим вниманием. Он хотел избежать штампов, его отталкивали «затертые» поэтические выражения. Поэтому в его стихах мы часто можем встретить устаревшие слова, редкие географические названия, конкретные имена философов, поэтов, ученых, литературных персонажей.
Своеобразие стихотворного стиля Пастернака состоит также в необычном синтаксисе. Поэт нарушает привычные нормы. Вроде бы обычные слова, но их расстановка в строфе необычна, и поэтому стихотворение требует от нас внимательного чтения:
В посаде, куда ни одна нога
Не ступала, лишь ворожеи да вьюги
Ступала нога, в бесноватой округе,
Где и то, как убитые, спят снега.
(«Метель»)
Но какую экспрессивность придает такой синтаксис поэтическому тексту! В стихотворении «Метель» речь идет о путнике, заблудившемся в посаде, о метели, усугубляющей безысходность его пути. Душевное состояние путника передают обычные слова, но само чувство тревоги, растерянности звучит в том необычном ритме стихотворения, который придает ему своеобразный синтаксис.
Оригинальны и ассоциации Пастернака. Они непривычные, но именно благодаря этому действительно свежие. Они помогают описываемому поэтом образу раскрыться именно так, как он его видит. В стихотворении «Старый парк» сказано, что «карающих стай девятки разлетаются с дерев». А далее находим такие строчки:
Зверской боли крепнут схватки,
Крепнет ветер, озверев,
И летят грачей девятки,
Черные девятки треф.
Образный ряд этого стихотворения глубже, чем может показаться на первый взгляд. Поэт использует здесь трехчленное сравнение: грачи - девятки треф - самолеты. Дело в том, что стихотворение написано в 1941 году, в пору, когда не названные в нем самолеты летали девятками, и их строй напомнил поэту девятки треф и грачей. В сложных ассоциативных рядах - своеобразие поэзии Пастернака.
М. Горький писал по этому поводу Пастернаку: «Много изумляющего, но часто затрудняешься понять связи ваших образов и утомляет ваша борьба с языком, со словом». И еще: «Иногда я горестно чувствую, что хаос мира одолевает силу вашего творчества и отражается в нем именно как хаос, дисгармонично». В ответ Пастернак писал: «Я всегда стремился к простоте и никогда к ней стремиться не перестану». В зрелой лирике поэта действительно есть ясность выражения, сочетающаяся с глубиной мысли: Во всем мне хочется дойти До самой сути. В работе, в поисках пути, В сердечной смуте. До сущности протекших дней До их причины, До основанья, до корней, До сердцевины.
Произошедшая с поэтом эволюция была естественным путем художника, желающего во всем дойти «до самой сути». Постижение духовного мира человека, законов развития общества, природы является главным в творчестве Бориса Пастернака. Многие его стихи служат поводом" для раздумья над вопросами жизненного устройства.
Признанием большого литературного таланта "Бориса Пастернака явилась присужденная поэту в 1958 году Нобелевская премия «За выдающиеся заслуги в современной лирической поэзии и на традиционном поприще великой русской прозы». Тогда Пастернака вынудили отказаться от этой премии. В 1989 году она была возвращена поэту посмертно. Можно с уверенностью сказать, что литературное наследие Бориса Пастернака имеет важное значение не только в русской, но и в мировой культуре.
Борис Леонидович Пастернак - один из крупнейших поэтов, внесший незаменимый вклад в русскую поэзию советской. эпохи и мировую поэзию XX века. Его поэзия сложна и проста, изысканна и доступна, эмоциональна и сдержанна. Она поражает богатством звуков и ассоциаций.
Давно знакомые предметы и явления предстают перед нами с неожиданной стороны. Поэтический мир настолько ярок и своеобразен, что нельзя оставаться к нему равнодушным. Поэзия Пастернака -- это отражение личности поэта, выросшего в семье известного художника. С первых своих шагов в стихах Борис Пастернак обнаружил особый почерк, особый строй художественных средств и приемов. Самая обыкновенная картина иногда рисуется под совершенно неожиданным зрительным углом.
Первые публикации его стихотворений относятся к 1913 году. В следующем году у поэта выходит в свет первый сборник “Близнец в тучах”. Но к своему раннему творчеству Пастернак относился критически и впоследствии ряд стихотворений основательно переработал. В них он зачастую пропускает несущественное, прерывает, нарушает логические связи, предоставляя читателю догадываться о них. Иногда он даже не называет предмет своего повествования, давая ему множество определений, применяет сказуемое без подлежащего. Так, к примеру, построено у него стихотворение “Памяти Демона”.
Надо сказать, что Пастернаку в целом свойственно отношение к поэзии как к напряженной работе, требующей полной самоотдачи:
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда.
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.
Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты - времени заложник
У вечности в плену.
Уже в первые годы творчества у Пастернака проявляются те особенные стороны таланта, которые полностью раскрылись в поэтизации прозы жизни, философских раздумьях о смысле любви и творчества:
Февраль. Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.
Борис Пастернак вводил в свои стихи редкие слова и выражения. Чем реже слово употреблялось, тем лучше это было для поэта. Для того чтобы вникнуть в суть образов, созданных им, нужно хорошо понимать значение таких слов. А к их выбору Пастернак относился с большим вниманием. Он хотел избежать штампов, его отталкивали “затертые” поэтические выражения. Поэтому в его стихах мы можем встретить устаревшие слова, редкие географические названия, конкретные имена философов, поэтов, ученых, литературных персонажей.
Своеобразие стихотворного стиля Пастернака состоит и в необычном синтаксисе. Поэт нарушает привычные нормы. Вроде бы обычные слова, но их расстановка в строфе необычна, и поэтому стихотворение требует от нас внимательного чтения:
В посаде, куда ни одна нога
Не ступала, лишь ворожеи да вьюги
Ступала нога, в бесноватой округе,
Где и то, как убитые, спят снега...
Но какую экспрессивность придает такой синтаксис поэтическому тексту! В стихотворении речь идет о путнике, заблудившемся в посаде, о метели, усугубляющей безысходность пути. Душевное состояние путника передают обычные слова, но само чувство тревоги, растерянности звучит в том необычном ритме стихотворения, который придает ему своеобразный синтаксис.
Оригинальны и ассоциации Пастернака. Они непривычные, но именно благодаря этому действительно свежие. Они помогают описываемому образу раскрыться именно так, как он его видит. В стихотворении “Старый парк” сказано, что “каркающих стай девятки разлетаются с дерев”. А далее находим такие строчки:
Зверской боли крепнут схватки,
Крепнет ветер, озверев,
И летят грачей девятки,
Черные девятки треф.
Образный ряд этого стихотворения глубже, чем может показаться на первый взгляд. Поэт использует здесь трехчленное сравнение: грачи - девятки треф - самолеты. Дело в том, что стихотворение написано в 1941 году, когда немецкие самолеты летали девятками, и их строй напомнил поэту девятки треф и грачей. Своеобразие лирики Пастернака состоит в сложных ассоциативных рядах. Вот, например, какими точными и в то же время сложными, необычайными штрихами передается ощущение прогретого воздуха в хвойном лесу:
Текли лучи. Текли жуки с отливом,
Стекло стрекоз сновало по щекам.
Был полон лес мерцаньем кропотливым,
Как под щипцами у часовщика.
Поэзия Пастернака - поэзия дорог и разворачивающихся просторов. Вот как Пастернак определяет поэзию в книге “Сестра моя - жизнь”.
Это - круто налившийся свист,
Это - щелканье сдавленных льдинок,
Это - ночь, леденящая лист,
Это - двух соловьев поединок.
Это - сладкий заглохший горох.
Это - слезы вселенной в лопатках,
Это - с пультов и флейт -
Фигаро Низвергается градом на грядку.
Все. что ночи так важно сыскать
На глубоких купаленных доньях,
И звезду донести до садка
На трепещущих мокрых ладонях...
“Определение поэзии”
В стихах Пастернака всегда ощущаешь не наигранный, а глубоко естественный, даже стихийный лирический напор, порывистость, динамичность. У них есть свойство западать в душу, застревать в уголках памяти. Пейзаж у Пастернака существует на равных с человеком правах. Явления природы у него как бы живые существа: дождик топчется у порога, гроза, угрожая, ломится в ворота. Иногда у поэта сам дождь пишет стихи:
Отростки ливня грязнут в гроздьях
И долго, долго, до зари
Кропают с кровель свой акростих.
Пуская в рифму пузыри.
Первозданной чистотой предстает перед нами в стихах Пастернака и Урал (“На пароходе”, “Урал впервые”), и Север, и родные поэту места близ Москвы с их ландышами и соснами, неистовыми грозами и стрижами. Впоследствии в таких книгах, как “На ранних поездах”, “Когда разгуляется”, вереницы пейзажей будут вторгаться в стихи поэта, выражая его восторг перед миром природы.
На протяжении всей жизни (особенно в зрелую и позднюю пору) Борис Пастернак был предельно строг к себе, взыскателен и иногда неоправданно резок в автохарактеристиках. Это можно понять. Поэт всегда работал, мыслил, творил. Когда сейчас мы читаем и перечитываем его стихи и поэмы, написанные до 1940 года, то находим в них много свежего, яркого, прекрасного.
Ранние стихи Пастернака хранят отчетливые следы символизма: обилие туманностей, отрешенность от времени, общую тональность, напоминающую то раннего Блока, то Сологуба, то Белого:
Не подняться дню в усилиях светилен,
Не совлечь земле крещенских покрывал.
Но, как и земля, бывалым обессилен,
Но, как и снега, я к персти дней припал.
Эти строки - первоначальный вариант стихотворения “Зимняя ночь”, коренным образом переделанного в 1928 году:
Не поправить дня устьями светилен,
Не поднять теням крещенских покрывал.
На земле зима, и дым огней бессилен
Распрямить дома, полегшие вповал.
Здесь все иное. Правда, поэт все еще занят здесь “посторонней остротой”, но шаг сделан, и это важный шаг.
С течением времени поэзия Пастернака становится прозрачней, ясней. Новый слог чувствуется в таких крупных его произведениях, как “Девятьсот пятый год”, “Лейтенант Шмидт”," “Спекторский”. Добиваясь простоты и естественности стиха, он создает редкостные по силе вещи. Стих его как бы очистился, приобрел чеканную ясность. Произошедшая с художником эволюция была естественным путем, который стремился во всем дойти до самой сути.
Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней.
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Художник считал, что образ должен не отдалять изображаемое, а, напротив, приближать его, не уводить в сторону, а заставлять сосредоточиться на нем:
Во льду река и мерзлый тальник,
А поперек, на голый лед,
Как зеркало на подзеркальник,
Поставлен черный небосвод.
Одухотворенная предметность “прозы пристальной крупицы” (“Анне Ахматовой”), вносимая в поэтическую ткань, стремление в своем искусстве “быть живым” (“Быть знаменитым некрасиво...”), историческая правда, поддержанная динамическими картинами природы,- все это свидетельствует о стремлении Пастернака отойти от школ, отмеченных “ненужной манерностью”.
Быть знаменитым некрасиво.
Не это поднимает ввысь.
Не надо заводить архива,
Над рукописями трястись.
И должен ни единой долькой
Не отступаться от лица,
Но быть живым, живым и только,
Живым и только до конца.
Мир поэзии Б. Пастернака все время расширялся, и трудно предположить меру и форму дальнейшего расширения, если бы поэт прожил еще годы и продолжил бы лучшее, что было заложено в его последней книге “Когда разгуляется”.
Природа, мир, тайник вселенной,
Я службу долгую твою.
Объятый дрожью сокровенной
В слезах от счастья простою.
Однако сослагательное наклонение “если бы” неуместно и непроизводительно. Перед нами завершенная судьба. На протяжении жизни поэт прошел несколько творческих циклов, проделал несколько витков вверх по спирали постижения общества, природы, духовного мира индивидуума. Признанием большого таланта Б. Пастернака явилось присуждение ему в 1958 году Нобелевской премии.
Наследие Бориса Пастернака законно входит в сокровищницу русской и мировой культуры XX века. Оно завоевало любовь и признание самых взыскательных и строгих ценителей поэзии. Знание этого наследия становится насущной необходимостью, упоительным чтением и поводом для раздумий над коренными вопросами человеческого бытия.
Особенности поэзии Пастернака
Борис Пастернак родился в семье известного русского художника. Атмосфера "передового, захватывающего", как он говорил, искусства Скрябина, Блока и Комиссаржевской окружала его с детства. Ему прочили будущее великого музыканта, однако судьбе было угодно распорядиться иначе. Следующим этапом духовного становления поэта стал немецкий город Марбург. Здесь поэт впервые познал горечь любовной драмы, здесь он учился философии в университете. Замечательную атмосферу этого города он передал в стихотворении "Марбург":
Тут жил Мартин Лютер. Там-братья Гримм,
Когтистые крыши. Деревья. Надгробья.
И все это помнит и тянется к ним.
Все-живо. И все это тоже-подобья.
Один из самых любимых сегодняшним читателем поэт при жизни печатался нечасто, нечасто (в отличие от Маяковского, например) выступал перед читателями. Однако настоящим русским поэтам ХХ века всегда было важно соотнести свои оценки с пастернаковскими, обратиться к его творчеству как к некоему классическому образцу. Конечно, дело вовсе не в том факте, что уже на Первом Всесоюзном съезде писателей в 1934 году Н. И. Бухарин назвал его "одним из замечательнейших мастеров стиха в наше время", и не в том, что после присуждения ему Нобелевской премии он подвергся оскорблениям и угрозам. Вся жизнь поэта представляет собой высокий образец служения искусству. Он умел оставаться Поэтом во все времена, не обращая внимания на раздававшиеся в его адрес на протяжении трех десятилетий нападки, обвинения в формализме и безыдейности. Грубые окрики, казалось, вовсе не задевают поэта, он продолжал интенсивно работать всю жизнь. Суть его отношения к истории можно выразить строфой из раннего сборника "Сестра моя жизнь" (1917):
в конкретных бытовых деталях и образах. Так и здесь: поэт летом "истолок с стеклом и солнцем пополам" свои стихи. Холодной зимой он освещает ими сырые углы и чердаки. Но вот появляется предвестник весны - "разгулявшийся денек", - и поэт обращается со своим забавным вопросом к детворе: "Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?"
Мудрость тысячелетий воплотилась в одном из лучших произведений Пастернака. Его стихотворение "Гамлет" написано в конце 1946 года. Им открывается цикл из 25 стихотворений, завершающий роман "Доктор Живаго". Образ Гамлета был очень близок Пастернаку - "русскому Гамлету ", как его называли на Западе. Он перевел эту трагедию Шекспира на русский язык (а кроме нее-еще пять шекспировских трагедий). Стихотворение написано от имени актера-исполнителя классической роли Гамлета. Жизнь представляется ему игрой перед глазами тысяч невидимых зрителей. Та несправедливость, которая творится перед глазами героя, накладывает на него особую ответственность. Тема Гамлета связывается в стихотворении с лейтмотивом самопожертвования. Гамлет становится новым воплощением Иисуса Христа, молившего о чаше: "Если только можно, Авва Отче, чашу эту мимо пронеси ". Здесь писатель в поэтической форме разворачивает фразу из Евангелия от Матфея: "Отец мой! Если возможно, пусть минует Меня эта чаша! Однако пусть свершится не то, что Я хочу, но что Ты хочешь!".
за человеческие грехи. Как и Гамлет, он-"один, все тонет в фарисействе. Жизнь прожить - не поле перейти". Пастернак обращался в своем творчестве к "вечным" темам. Его волновали любовь, красота природы, место поэта в окружающем его мире. В автобиографической книге "Охранная грамота" Б. Пастернак писал, что уже в начале творческого пути "отказался от романтической манеры". Поэт стремился выработать собственный поэтический почерк, отражающий его стремление к простоте, и современники не преминули это заметить. "Стихи Б. Пастернака сразу производят впечатление чего-то свежего, небывалого", - писал о книге "Сестра моя жизнь" Валерий Брюсов.
Собственное определение сущности поэтического творчества он дал в стихотворении, которое прямо называется "Определение поэзии":
Это-круто налившийся свист,
Это-щелканье сдавленных льдинок,
Это-ночь, леденящая лист,
Это-двух соловьев поединок.
ее воспроизведение и есть важнейшая задача поэта, по мнению Пастернака. В первом издании сборника "Поверх барьеров" он сравнивал поэзию с губкой, которая впитывает в себя разнообразие окружающей жизни, а затем, под руками поэта, выплескивает все набранное в себя на бумажные листы:
Вбирай облака и овраги,
А ночью, поэзия, я тебя выжму
Во здравие жадной бумаги.
"Несколько положений " поэт развивает этот образ: "Современные течения вообразили, что искусство - как фонтан, тогда как оно - губка. Они решили, что искусство должно бить, тогда как оно должно всасывать и насыщаться". Пастернак говорил, что поэзия "валяется в траве под ногами, так что надо только нагнуться, чтобы ее увидеть и подобрать с земли". В этом он перекликается с Анной Ахматовой, восклицавшей:
Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Это "прорастание" стихов, которые словно растут сами по себе, у Пастернака отзывается иной поэтической формулой: "редкостным чутьем подробностей", выделяющим поэтически одаренных людей из числа их современников. В книге "Второе рождение" (1930-1931) Пастернак в следующих строках выражает свое отношение к поэтическому творчеству:
Черты естественности той,
Что невозможно, их изведав,
В родстве со всем, что есть, уверясь
И знаясь с будущим в быту,
Нельзя не впасть к концу, как в ересь,
В неслыханную простоту.
У каждого поэта в творческой биографии есть вехи, обозна чающие важные жизненные перемены. Пастернак много раз говорил о том, что сороковой год - переломный в его жизни, что именно с него начинается новый, "классический " период творчества. Позже он выразил эту мысль в стихах:
И должен ни единой долькой
Не отступаться от лица,
Но быть живым, живым и только,
("Быть знаменитым некрасиво... ")
"Его творчество самим фактом своего существования доказывало право поэта продолжать вариации на поэтические темы даже тогда, когда шумы времени заглушают все песни, - писал Марк Слоним в изданной в Париже книге "Портреты советских писателей". - Пастернак попытался преодолеть разлад между личностью и диктатурой взыскательного тысячелетия обретением точки опоры в самом себе, утверждением ценности своих собственных переживаний и дум. Каждое его стихотворение, о чем бы оно ни говорило, есть свидетельство о неотъемлемом праве человека на воображение, на мечту... "
Он вводит в лирику бытовые речения, формулы житейского оборота. Таков ряд служебных, полубессмысленных в бытовой речи выражений: "будьте так добры", "по меньшей мере", "сколько помнится", "в частности", "а впрочем", "между прочим" и т. д. В поэзии же эти слова становятся очень заметными-не только по необычности, но и по способу их внедрения. Они ставятся в места сильнейшего патетического напряжения... Нужно быть в бреду по меньшей мере, Чтобы дать согласье быть землей! Или:
Так пел я, пел, и умирал,
И умирал, и возвращался
К ее рукам, как бумеранг,
И-сколько помнится-прощался.
"сложным" поэтом, постижение стихов которого доставляет читателю большое наслаждение, но и требует от него большой духовной работы. В этом нет ничего удивительного, если вспомнить строки Пастернака:
О, знал бы я, что так бывает,
Когда пускался на дебют,
Что строчки с кровью-убивают,
Когда строку диктует чувство,
И тут кончается искусство
И дышат почва и судьба.
("О, знал бы я, что так бывает... ")
Если правда, что художник творит затем, чтобы люди полюбили его самого, а на это намекает строка, ставящая перед поэтом задачу “привлечь к себе любовь пространства”, - то Пастернак не только в литературе, но и в жизни весь был таким творчеством.
Есть что-то общее между творчеством его отца – замечательного русского живописца Леонида Пастернака и его собственным. Художник Леонид Пастернак запечатлевал мгновение: он рисовал повсюду – в концертах, в гостях, дома, на улице, - делая мгновенные зарисовки. Его рисунки как бы останавливали время. Его знаменитые портреты живы до необычайности. И ведь, в сущности, его старший сын Борис Леонидович Пастернак, делал то же самое в поэзии – он создавал цепочку метафор, как бы останавливая и обозревая явление в его многообразии. Но многое передалось и от матери: её полная самоотдача, способность жить только искусством.
В самом начале поэтического пути, в 1912 году, Пастернак нашёл для выражения своей поэзии очень ёмкие слова:
И, как в неслыханную веру,
Я в эту ночь перехожу,
Где тополь обветшало – серый
Завесил лунную межу.
Где труд как явленная тайна,
Где шепчет яблони прибой,
Где сад висит постройкой свайной
И держит небо пред собой.
(“Как бронзовой золой жаровень”).
Чтобы включиться в поэтическую жизнь Москвы, Пастернак вошёл в группу поэтов, которую возглавлял Юлиан Анисимов. Группа эта называлась “Лирика”. И первыми напечатанными стихами оказались те, что вошли в сборник “Лирика”, изданный в 1913 году. Стихи эти не включались автором ни в одну из его книг и не перепечатывались при его жизни.
Мне снилась осень в полусвете стёкол,
Друзья и ты в их шутовской гурьбе,
И, как с небес добывший крови сокол,
Спускалось сердце на руку к тебе.
Но время шло, и старилось, и глохло,
И паволокой рамы серебря,
Заря из сада обдавала стёкла
Кровавыми слезами сентября.
Но время шло и старилось. И рыхлый,
Как лёд, трещал и таял кресел шёлк.
Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла,
И сон, как отзвук колокола, смолк.
Я пробудился. Был, как осень, темен.
Рассвет, и ветер, удаляясь нёс,
Как за возом бегущий дождь соломин,
Гряду бегущих по небу берез.
(“Сон “)
В 1914 году выходит его уже самостоятельный сборник, названный им “ Близнец в тучах “. Сборник не привлёк к себе особого внимания. Лишь Валерий Брюсов одобрительно о нём отозвался. Сам Пастернак говорил: “Я старался избегать романтического наигрыша, посторонней интересности. Мне не требовалось громыхать их с эстрады… Я не добивался отчетливой ритмики, плясовой и песенной, от действия которой почти без участия слов сами собой начинают двигаться ноги и руки. Моя постоянная забота обращена была на содержание. Моей постоянной мечтою было, чтобы само стихотворение нечто содержало, чтобы оно содержало “новую мысль или новую картину “.
Стихи, написанные в те годы, частично были включены затем Пастернаком в цикл “Начальная пора” – цикл, которым обычно стали открываться его сборники стихотворений.
Я рос. Меня, как Ганимера,
Несли ненастья, сны несли.
Как крылья, отрастали беды
И отделяли от земли.
Я рос. И повечерий тканых
Меня фата обволокла.
Напутствуем вином в стаканах,
Игрой печального стекла…
(“Я рос. Меня, как Ганимера…)
В 1917 году ещё до Октябрьской революции, вышла с цензурными изъятиями вторая книга стихов “Поверх барьеров “. Эти книги составили первый период творчества Пастернака, период поиска своего поэтического лица.
Ранний Пастернак стремился к “материальной выразительности “ в рамках “объективного тематизма”, и это прежде всего осуществлялось в структуре образа. Поэтический образ соответствует действительности, но соответствие это – особого свойства. Образ строится на ассоциативном сближении предметов, явлений, состояний. Он конкретен в локальных пределах темы и одновременно передаёт внутреннюю целостность, нерасчленимость жизни. Завершается ранний период стихотворением ”Марбург”.
…одних это всё ослепляло. Другим–
Той тьмою казалось, что глаз хоть выколи.
Копались цыплята в кустах георгин,
Сверчки и стрекозы, как чашки, тикали.
Плыла черепица, и полдень смотрел,
Не смаргивая, на ковш. А в Марбурге
Кто, громко свища, мастерил самострел,
Кто молча готовился к Троицкой ярмарке…
Можно сказать, не принижая ряда других, может быть, даже более совершенных по тому времени стихотворений, что именно в “ Марбурге” Пастернак увидел жизнь” по – новому и как бы впервые”, то есть достиг зрелой оригинальности поэтической мысли.
В 1922 году вышел сборник стихов “Сестра моя – жизнь”. А написан он главным образом в 1917–м, в начале, революционной поры. “Лето 1917 года” – таков его подзаголовок. Эта книга принесла Пастернаку широкую известность и выдвинула его в число знаменитых русских поэтов послереволюционной поры. Самим Пастернаком воспринимались как утверждение своей собственной творческой поэзии. Он так писал об этом сборнике своих стихотворений: ”…мне было совершенно безразлично, как называется сила, давшая книгу, потому что она была безмерно больше меня и поэтических концепций, которые меня окружали”.
Летом 1917 года Пастернак, “ по личному поводу, ездил и воочию наблюдал бурлящую Россию. Позже, в 1956 году, в рукописи под названием “Сестра моя – жизнь”, предназначавшейся для очерка ”Люди и положения “ , он вспоминал:” Прошло сорок лет. Из такой дали и давности уже не доносятся голоса из толп, днём и ночью совещавшихся на летних площадках под открытым небом, как на дневном вече. Но я и на таком расстоянии продолжаю видеть эти собрания, как беззвучные зрелища или как замёршие живые картины.
Множества встрепенувшихся и насторожившихся душ останавливали друг друга, стекались, толпились, думали вслух. Люди из народа отводили душу и беседовали о самом важном, о том, как и для чего жить и какими способами устроить единственное мыслимое и достойное существование.
Заразительная всеобщность их подъёма стирала границу между человеком и природой. В это знаменитое лето 1917 года, в промежутке между двумя революционными сроками, вместе с людьми митинговали и ораторствовали дороги, деревья и звёзды. Воздух из конца в конец был охвачен горячим тысячеверстным вдохновением и казался личностью с именем, казался ясновидящим и одушевлённым “.
Поэзия была для него внутренней, душевной потребностью. Но нужны были деньги. Зарабатывать переводами он стал уже в 1918 – 1921 годах. В этот период им было переведено пять стихотворных драм Клейста и Бена Джонсона, интеркомедии Ганса Сакса, лирика Гёте, Ш. ван Лербарга и немецких прессионистов.
Уже в 20–е годы Пастернак ощущает тяготение к эпическим формам – точнее, к эпическим формам с лирическим, очень субъективным содержанием. История и собственная жизнь в прошлом становится для него главными темами его больших произведений.
В 1925 году Пастернак стал писать стихотворных роман – поэму ”Спекторский”, в значительной мере автобиографический. Создаётся стихотворный цикл ”Высокая болезнь”, поэмы “Девятьсот пятых год” и ”Лейтенант Шмидт”. В 1937 роковом году издательство “Советский писатель” выпустило революционные поэмы Пастернака ”Лейтенант Шмидт” и “1905“. Обращает на себя внимание оформление книжки: форменная, красная звезда на серой, словно шинель сотрудника НКВД на обложке. Очевидно, эта книжка должна была служить “ охранной грамотой поэта, чем – то вроде документа, удостоверяющего его ”революционную сознательность”, гражданскую лояльность“. В 1928 году возникает замысел его прозаической книги ”Охранная грамота”, законченная им только два года спустя. По определению самого Пастернака – это автобиографические отрывки о том, как складывались мои представления об искусстве и в чём они коренятся”.
В 1931 году пастернак отправляется на Кавказ и пишет стихи, вошедшие в цикл ”Волны”, в которых нашли отражения его впечатления от Кавказа и Грузии.
Здесь будет всё: пережитое
И то, чем я ещё живу,
Мои стремленья и устои,
И виденное наяву.
Передо мною волны моря.
Их много. Им немыслим счёт
Их тьма. Они шумят в миноре.
Прибой, как вафли, их печёт.
(“Волны”).
Перерождение Пастернака связано с впечатлениями от поездки на Урал летом 1932 года. Много позднее Пастернак вспоминал: ”В начале тридцатых годов было такое движение среди писателей – стали ездить по колхозам, собирать материалы для книг о новой деревне. Я хотел быть со всеми и тоже отправился в такую поездку с мыслью написать книгу. То, что я там увидел, нельзя выразить никакими словами. Это было такое нечеловеческое, невообразимое горе, такое страшное бедствие, что оно… не укладывалось в границы сознания. Я заболел, целый год не мог спать”.
Когда поэт вновь обрёл дар творческой речи, его стиль изменился неузнаваемо. Изменилось мировидение, ощущение жизни. Преобразился он сам.
Новая книга называлась ”На ранних поездах”– по стихотворению, написанному в январе 1941 года. Вот как и вот о чём писал теперь Пастернак:
В горячей духоте вагона
Я отдавался целиком
Порыву слабости врождённой
И всасанному с молоком
Сквозь прошлого перепитии
И годы войн и нищеты
Я молча узнавал России
Неповторимые черты.
Превозмогая обожанье,
Я наблюдал, боготворя,
Здесь были бабы, слобожане,
Учащиеся слесаря.
Поразительные стихи! Начисто свободные от всего ”хаотического и нагромождённого”, что шло от эстетики модернизма. И не только неслыханной простотой отмечены эти строки. Они проникнуты живым теплом, любовью к утренним попутчикам поэта. Куда девалась отстранённость ранних поэм!
Но не просто горячим чувством к ”слесарям” вдохновлены стихи. Поэту, ещё совсем недавно заворожено вглядывавшемуся в ”траву под ногами” в поисках поэзии, открыли ”России неповторимые черты”. И он увидел то, что под силу прозреть лишь ”вещим зеницам”. Лица людей как бы высвечены отблеском будущих сражений. Очищены от повседневной шелухи. Вписаны в историю.
Рубежом сороковых годов разделяет два периода творческого пути Пастернака. Позднему Пастернаку присуща классическая простота и ясность. Его стихи одухотворены присутствием открывшегося поэту ”огромного образа России”.
В 1943 году Пастернак совершил в бригаде писателей поездку на фронт, в армию, освободившую Орёл. Результатом поездки явились очерки ”Освобождённый город” и “Поездка в армию”, а так же стихи, рисующие эпизоды битвы, – “Смерть сапёра”, ”Преследование”, ”Разведчики”.
В неистовстве как бы молитвенном
От трупа бедного ребёнка
Летели мы по рвам и рытвинам
За душегубами вдогонку.
Тянулись тучи с промежутками,
И сами, грозные, как туча,
Мы с чёртовой и прибаутками
Давили гнёзда их гадючьи.
(“Преследование”).
Поэзия Пастернака периода войны – незавершённая, несущая вопросы и не выявленные до конца возможности.
Большое внимание Пастернак уделял любовной лирике. По словам Евтушенко послу Пушкина, пожалуй, никто так не чувствовал женщину, как Пастернак:
И так как с малых детских лет
Я ранен женской долей.
И след поэта только след
Её путей – не боле…
И оттого двоиться вся эта ночь в снегу,
И провести границы меж нас я не могу…
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я – поле твоего сраженья.
Коль есть такие прекрасные стихи, есть и женщины, которым эти стихи посвящены. И они были.
Любовь иных – тяжелый крест,
А ты прекрасна без извилин,
И прелести твоей секрет
Разгадке жизни равносилен.
Весною слышен шорох снов
И шелест новостей и истин.
Ты из семьи таких основ.
Твой смысл, как воздух, бескорыстен.
Легко проснуться и прозреть,
Словесный сор из сердца выпрясть
И жить, не засоряясь впредь. Всё это – не большая хитрость.
(“Любить иных – тяжёлый крест”).
Так писал Борис Пастернак о своей жене – Зинаиде Николаевне. С большой любовью, нежностью, восхищением.
Свои лирические стихи Пастернак писал и о своём большом друге О. В. Ивинской. Она была очень дорога и близка ему. Он боялся её потерять.
… Ты также сбрасываешь платье,
Как роща сбрасывает листья,
Когда ты падаешь в объятье
В халате с шёлковою кистью.
Ты – благо гибельного шага,
Когда житьё тошней недуга,
А корень красоты – отвага,
И это тянет нас друг к другу.
(“Осень”).
Шёл 1946 год. Знаменитый роман “Доктор Живаго”, который расценивался его автором почти как итоговый, начинался за долго до того, как он обрёл свою романную форму. Форму опережали идеи.
Кончилась война и появились новые надежды. Пастернаку захотелось сделать что – то большое, значительное – тогда и возникла мысль о романе. Он начал его очерк о старом поместье. Там явно представилась большая усадьба, которую разные поколения перепланировали по своим вкусам, а земля хранит еле видимые следы цветников, дорожек.
“Доктор Живаго” вовсе не роман, а род автобиографии самого Пастернака – автобиографии, в которой удивительным образом нет внешних фактов, совпадающих с реальной жизнью автора. И тем не менее Пастернак как бы пишет за другого о самом себе. Это духовная автобиография Пастернака, сбивающая неопытного читателя с толку своим тяготением к лирической поэзии.
Главный герой – Юрий Живаго врач, мыслящий, с поисками, творчеством, умирает в 1929 году. После него остаются записки и среди других бумаг, написанные в молодые годы, отдельные стихи…, которые во всей совокупности составляют последнюю, заключительную главу романа.
Прощай, рамах крыла расправленный,
Полёта вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство.
Этими строками заканчивается стихотворение “Август”, написанное Пастернаком в 1953 году и вошедшее в текст “Доктора Живаго”. Строки – прощание с романом, работа над которым завершена. Она продолжалась долго, семь лет.
В действительности ”Доктор Живаго” – выдающееся произведение, ни ”правое”, ни “левое”, а просто роман из революционной эпохи, написанный поэтом – прямодушным, чистым и правдивым, полным христианского гуманизма, с возвышенным представлением о человеке – не таким лубочным, конечно, как у Горького: ”Человек – это звучит гордо.” – безвкусицы в Пастернаке нет, как нет позы и дешёвой ходульности. Роман, очень верно изображающий эпоху революции, но не пропагандный. И никогда настоящее искусство не было пропагандной листовкой.
Сочинения по литературе: Своеобразие лирики Б. Пастернака Поэтический мир Бориса Пастернака предстает перед нами во всем своем богатстве - богатстве звуков и ассоциаций, которые открывают нам давно знакомые предметы и явления с новой, порой неожиданной стороны. Поэзия Пастернака - это отражение личности поэта, выросшего в семье известного художника и талантливой пианистки. Известна любовь Бориса Пастернака к музыке - ему даже прочили композиторское будущее, но смыслом его жизни стала поэзия. Первые публикации его стихотворений относятся к 1913 году. В следующем году выходит первый сборник поэта "Близнец в тучах". Пастернак входил в небольшую группу поэтов "Центрифуга", близкую к футуризму, но попавшую под влияние символистов. К своему раннему творчеству он относился критически и впоследствии ряд стихотворений основательно переработал. Надо сказать, что Пастернаку в целом свойственно отношение к поэзии как к напряженной работе, требующей полной самоотдачи: Не спи, не спи, работай, Не прерывай труда, Не спи, борись с дремотой, Как летчик, как звезда. Не спи, не спи, художник, Не предавайся сну. Ты - времени заложник У вечности в плену.
Уже в первые годы творчества у Пастернака проявляются те особенности его таланта, которые полностью раскрылись в последующем: поэтизация "прозы жиз - ни", внешне неярких фактов, философские раздумья о смысле любви и творчества, жизни и смерти: Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит. Борис Пастернак вводил в свои стихи редкие слова и выражения - чем меньше слово было в книжном обороте, тем лучше это было для поэта. Поэтому нет ничего удивительного в том, что ранние стихотворения Пастернака после первого прочтения могут остаться непонятыми. Для того чтобы вникнуть в суть образов, созданных поэтом, нужно знать точное значение написанных им слов. А к их выбору Пастернак относился с большим вниманием. Он хотел избежать штампов, его отталкивали "затертые" поэтические выражения.
Поэтому в его стихах мы часто можем встретить устаревшие слова, редкие географические названия, конкретные имена философов, поэтов, ученых, литературных персонажей. Своеобразие стихотворного стиля Пастернака состоит также в необычном синтаксисе. Поэт нарушает привычные нормы. Вроде бы обычные слова, но их расстановка в строфе необычна, и поэтому стихотворение требует от нас внимательного чтения: В посаде, куда ни одна нога Не ступала, лишь ворожеи да вьюги Ступала нога, в бесноватой округе, Где и то, как убитые, спят снега ("Метель") Но какую экспрессивность придает такой синтаксис поэтическому тексту! В стихотворении "Метель" речь идет о путнике, заблудившемся в посаде, о метели, усугубляющей безысходность его пути. Душевное состояние путника передают обычные слова, но само чувство тревоги, растерянности звучит в том необычном ритме стихотворения, который придает ему своеобразный синтаксис. Оригинальны и ассоциации Пастернака. Они непривычные, но именно благодаря этому действительно свежие.
Они помогают описываемому поэтом образу раскрыться именно так, как он его видит. В стихотворении "Старый парк" сказано, что "карающих стай девятки разлетаются с дерев". А далее находим такие строчки: Зверской боли крепнут схватки, Крепнет ветер, озверев, И летят грачей девятки, Черные девятки треф. Образный ряд этого стихотворения глубже, чем может показаться на первый взгляд. Поэт использует здесь трехчленное сравнение: грачи - девятки треф - самолеты.
Дело в том, что стихотворение написано в 1941 году, в пору, когда не названные в нем самолеты летали девятками, и их строй напомнил поэту девятки треф и грачей. В сложных ассоциативных рядах - своеобразие поэзии Пастернака. М. Горький писал по этому поводу Пастернаку: "Много изумляющего, но часто затрудняешься понять связи ваших образов и утомляет ваша борьба с языком, со словом". И еще: "Иногда я горестно чувствую, что хаос мира одолевает силу вашего творчества и отражается в нем именно как хаос, дисгармонично". В ответ Пастернак писал: "Я всегда стремился к простоте и никогда к ней стремиться не перестану".
В зрелой лирике поэта действительно есть ясность выражения, сочетающаяся с глубиной мысли: Во всем мне хочется дойти До самой сути. В работе, в поисках пути, В сердечной смуте. До сущности протекших дней До их причины, До основанья, до корней, До сердцевины. Произошедшая с поэтом эволюция была естественным путем художника, желающего во всем дойти "до самой сути". Постижение духовного мира человека, законов развития общества, природы является главным в творчестве Бориса Пастернака.
Многие его стихи служат поводом для раздумья над вопросами жизненного устройства. Вот, к примеру, отрывок из стихотворения "Вокзал": Вокзал, несгораемый ящик Разлук моих, встреч и разлук, Испытанный друг и указчик, Начать - не исчислить заслуг. Бывало, вся жизнь моя - в шарфе, Лишь подан к посадке состав, И пышут намордники гарпий, Парами глаза нам застлав. Бывало, лишь рядом усядусь - И крышка. Приник и отник. Прощай же, пора, моя радость! Я спрыгну сейчас, проводник. Живописная и звуковая выразительность стиха, индивидуальная неповторимость образной системы - таковы характерные особенности поэзии Пастернака. Этот поэт узнаваем.
Он и талантливый художник, и умный собеседник, и поэт-гражданин. Известно, что его творческий путь был нелегким его осуждали, травы (после написания романа "Доктор Живаго"). В те дни Пастернак напишет: Я пропал, как зверь в загоне. Где-то люди, воля, свет, А за мною шум погони, Мне наружу ходу нет. Что же сделал я за пакость, Я убийца и злодей? Я весь мир заставил плакать Над красой земли моей.
Признанием большого литературного таланта Бориса Пастернака явилась присужденная поэту в 1958 году Нобелевская премия "За выдающиеся заслуги в современной лирической поэзии и на традиционном поприще великой русской прозы". Тогда Пастернака вынудили отказаться от этой премии. В 1989 году она была возвращена поэту посмертно. Можно с уверенностью сказать, что литературное наследие Бориса Пастернака имеет важное значение не только в русской, но и в мировой культуре. Борис Леонидович Пастернак - один из крупнейших поэтов, внесший незаменимый вклад в русскую поэзию советской эпохи и мировую поэзию XX века. Его поэзия сложна и проста, изысканна и доступна, эмоциональна и сдержанна.
Она поражает богатством звуков и ассоциаций. Давно знакомые предметы и явления предстают перед нами с неожиданной стороны. Поэтический мир настолько ярок и своеобразен, что нельзя оставаться к нему равнодушным. Поэзия Пастернака - это отражение личности поэта, выросшего в семье известного художника. С первых своих шагов в стихах Борис Пастернак обнаружил особый почерк, особый строй художественных средств и приемов. Самая обыкновенная картина иногда рисуется под совершенно неожиданным зрительным углом. Первые публикации его стихотворений относятся к 1913 году. В следующем году у поэта выходит в свет первый сборник "Близнец в тучах".
Но к своему раннему творчеству Пастернак относился критически и впоследствии ряд стихотворений основательно переработал. В них он зачастую пропускает несущественное, прерывает, нарушает логические связи, предоставляя читателю догадываться о них. Иногда он даже не называет предмет своего повествования, давая ему множество определений, применяет сказуемое без подлежащего. Так, к примеру, построено у него стихотворение "Памяти Демона". Надо сказать, что Пастернаку в целом свойственно отношение к поэзии как к напряженной работе, требующей полной самоотдачи: Не спи, не спи, работай, Не прерывай труда. Не спи, борись с дремотой, Как летчик, как звезда.
Не спи, не спи, художник, Не предавайся сну. Ты - времени заложник У вечности в плену. Уже в первые годы творчества у Пастернака проявляются те особенные стороны таланта, которые полностью раскрылись в поэтизации прозы жизни, философских раздумьях о смысле любви и творчества: Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит. Борис Пастернак вводил в свои стихи редкие слова и выражения. Чем реже слово употреблялось, тем лучше это было для поэта. Для того чтобы вникнуть в суть образов, созданных им, нужно хорошо понимать значение таких слов. А к их выбору Пастернак относился с большим вниманием.
